Нарушение статьи 3 Конвенции об условиях содержания Заявителя под стражей.
ЕСПЧ установил нарушение статьи 3 Конвенции в связи с отсутствием должного медицинского ухода за заключенным с ограниченными возможностями. Постоянная зависимость Виноградова от других заключенных, связанная с необходимостью обращаться за помощью с осуществлением гигиенических процедур, поставила его в очень неудобное положение, что негативно сказывалось на его эмоциональном благополучии. Поэтому Европейский суд признал, что условия содержания Виноградова под стражей унижали его достоинство. Имело место нарушение статьи 3 Конвенции.
ТРЕТЬЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО ВИНОГРАДОВ ПРОТИВ РОССИИ
(Жалоба № 27122/10)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
СТАРСБУРГ
7 марта 2017 года
Постановление окончательно, но может быть подвергнуто редакционной правке
По делу Виноградов против России.
Европейский суд по правам человека (Третья секция) рассматривает дело в составе:
Бранко Лубарды, Председателя Палаты Европейского Суда
Дмитрия Дедова,
Алены Поласковой, судей, и Фатоса Араси, Секретаря Секции Суда,
Проведя 7 февраля по делу совещание за закрытыми дверьми,
Суд вынес следующее постановление:
ПРОЦЕДУРА
1. Дело было инициировано жалобой № 27122/10 против Российской Федерации, поданной Иваном Васильевичем Виноградовым, 26 апреля 2015 года. Дело было направлено в суд в порядке действовавшей статьи 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее Конвенция).
2. Правительство России (далее Правительство) представлял его уполномоченный, г-н Г. Матюшкин.
3. Заявитель утверждал, что условия его содержания под стражей являются бесчеловечными и непригодными для частично парализованного лица, коим Заявитель является.
4. 16 мая 2011 года жалобы были переданы Правительству.
5. Правительство возражает против рассмотрения заявлений Комиссией. Рассмотрев возражение Правительства, Суд отклонил его.
ФАКТЫ
I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
6. Заявитель родился в 1960 году и до заключения под стражу жил в городе Сланцы в Ленинградской области.
Обвинение заявителя, его медицинское состояние.
7. В 1991 году заявитель получил черепно-мозговую травму, которая включала размозжение мозговой ткани. Эта травма вызвала паралич всей правой стороны тела, нарушение речи и посттравматическую эпилепсию. Для уменьшения частоты эпилептических припадков заявитель был обязан принимать Бензонал.
8. В следующем году заявитель был осмотрен бюро медико-социальной экспертизы, и ему была поставлена первая группа инвалидности на том основании, что он неспособен самостоятельно передвигаться, неспособен к самообслуживанию, а также потерял возможность работать. Эти выводы были подтверждены бюро в ходе плановых проверок в 1994, 1996, 1998 и 2000 годах, когда заявителю была предоставлена бессрочная инвалидность.
9. В 2005 году Заявитель совершил попытку суицида. 16 апреля 2007 года Сланцевский городской суд признал его виновным в совершении убийства и приговорил к 7 годам заключения в исправительной колонии с режимом строгой изоляции. 15 августа 2007 года Ленинградский областной суд оставил в силе приговор после рассмотрения апелляционной жалобы.
B. Медицинское обслуживание заявителя и условия его содержания под стражей
10. 16 апреля 2007 года Заявитель был привезен в полицейский участок города Сланцы.
11. Через два дня он был перевезен в Санкт-Петербург в тюрьму предварительного заключения № IZ-47/6. При поступлении в тюрьму врач провел первичный осмотр и установил наличие инвалидности. Заявителю было разрешено принимать бензонал, который привозила его жена, чтобы свести к минимуму его страдания от эпилептических припадков.
12. В следственном изоляторе Заявитель был помещен в обычную камеру, где он столкнулся с огромным количеством трудностей в повседневной жизни: напольный унитаз, общий душ, который был не оборудован дополнительными поручнями, а также отсутствовало нескользящее покрытие пола.
13. 26 сентября 2007 года, когда решение вступило в силу, его перевезли в исправительную колонию № 7 Ленинградской области, он был помещен в камеру, предназначенную для здоровых заключенных, где продолжал испытывать неудобства вследствие своей инвалидности.
14. Не имея лицензии на лечение заключенных сильнодействующими препаратами, такими как бензонал, медицинские работники предложили Заявителю два препарата со сходным противосудорожным действием, но последний отказался, ссылаясь на их низкую эффективность и возможные побочные явления.
15. 3 марта 2008 года по собственному запросу Заявителя он был перевезен в тюремную больницу имени Гааза в Санкт-Петербург для подробного медицинского обследования и лечения. В больнице он сдал различные анализы, которые указали на стабильность его здоровья. 1 апреля 2008 года Заявитель был выписан из больницы. В выписке из истории болезни лечащий врач упомянул, что пациент способен к самообслуживанию, а также к самостоятельному передвижению.
16. 10 октября 2008 года заместитель начальника исправительной колонии распорядился о переводе Заявителя в специальное отделение для заключенных лиц с ограниченными возможностями. Согласно описанию правительства, это подразделение имело «улучшенные жилищные условия» и «менее строгий режим». В нем размещались только заключенные лица с ограниченными возможностями, которые содержались под стражей в тюремном крыле, расположенном рядом с медицинским отделением.
17. Заявитель утверждал, что даже после его перевода в специальное отделение ему не была оказана медицинская помощь. Будучи неспособным одеваться или осуществлять гигиенические процедуры без помощи, он обратился к заключенным за помощью в обмен на ценные тюремные продукты, такие, как чай, кофе, сладости и сигареты.
18. 1 июля 2009 года специальный медицинский совет по просьбе тюремных властей издал консультативный отчет, подтверждающий серьезность инвалидности заявителя.
19. 4 августа 2009 года Заявитель был обследован медицинским советом в составе руководства тюремной больницы и нейрохирурга. Врачи отметили, что состояние здоровья заявителя оставалось стабильным, что он сам мог присматривать за собой и что для него не требуется медсестринская помощь. Однако из-за тяжести состояния мозга Заявителя было принято решение проверить, подпадает ли его заболевание в установленный перечень заболеваний, гарантирующих досрочное освобождение.
20. Через три дня специальная медицинская комиссия подтвердила, что состояние заявителя обеспечивает ему досрочное освобождение.
21. Заявитель оставался в тюремной больнице до 8 сентября 2009 года.
22. Тем временем администрация учреждения исполняющего наказание подала заявление о его досрочном освобождении по медицинским показаниям.
23. 28 августа 2009 года Смольнинский районный суд Санкт-Петербурга отклонил их ходатайство, ссылаясь на тяжесть правонарушения заявителя, на наличие у него паралича и эпилепсии до ареста, а также в месте заключения его состояние оставалось стабильным. Решение было оставлено в силе апелляционной инстанцией Санкт-Петербургского городского суда от 17 ноября 2009 года.
24. В период с 1 февраля по 18 марта 2010 года по собственной просьбе заявитель был госпитализирован на лечение в тюремную больницу, а 16 марта 2010 года он был вновь обследован медицинской комиссией, которая подтвердила его право на досрочное освобождение по медицинским показаниям.
25. 10 апреля 2010 года заявитель был переведен в исправительную колонию № 4 в Ленинградской области. Он был помещен в специальное отделение для заключенных лиц с ограниченными возможностями. Представляется, что условия его содержания были похожи на условия в исправительной колонии № 7. Заявитель продолжал получать Бензонал от жены и отказался принимать каких-либо заменителей.
26. 10 июня 2010 г.Тосненский городской суд отклонил ходатайство о досрочном освобождении по медицинским показаниям, ссылаясь на тяжесть правонарушения заявителя, более того его состояние здоровья уже было учтено судом, приговорившим его, и, наконец, состояние здоровья заявителя не ухудшилось в заключении.
II.ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ И МЕЖДУНАРОДНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
27. См. Обзор применимого национального и международного законодательства по содержанию под стражей лиц с ограниченными возможностями, Топехин против России (№ 78774/13, §§52-45 и §§ 54-58, 10 мая 2016 года).
28. Правила определения инвалидности установлены в Федеральном законе «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» № 181-ФЗ от 24.11.1995. В соответствии со статьями 7 и 8 Закона медико-социальная экспертиза осуществляется исходя из комплексной оценки состояния организма на основе анализа клинико-функциональных, социально-бытовых, профессионально-трудовых, психологических данных освидетельствуемого лица. Решение учреждения медико-социальной экспертизы является обязательным для исполнения соответствующими органами государственной власти, органами местного самоуправления, а также организациями независимо от организационно-правовых форм и форм собственности.
ПРАВО
I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИ О КАЧЕСТВЕ МЕДИЦИНСКОГО ОБСЛУЖИВАНИЯ
29. Заявитель жаловался на то, что, находясь под стражей, ему не была оказана должным образом медицинская помощь.Он ссылался на статью 3 Конвенции, которая гласит:
«Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинству обращению или наказанию»
A. Позиции сторон
30.Правительство выдвинуло два аргумента. Во-первых, оно утверждало, что требование заявителя должно быть отклонено, поскольку он не исчерпал внутренние средства правовой защиты. Во-вторых, оно утверждало, что заявитель получил надлежащее медицинское обслуживание. У него не было эпилептических приступов во время заключения, и состояние его здоровья не ухудшилось.
31.Заявитель сохранил в силе свои жалобы. Он заявил, что из-за того, что администрация учреждения исполняющего наказание не предоставила ему бензонал, его жене пришлось обеспечивать его лекарственным препаратом. Он далее утверждал, что состояние его здоровья ухудшилось и что у него регулярно случались эпилептические припадки, которые администрация игнорировала.
B. Оценка Суда
32. Суд принимает к сведению заявление Правительства о не исчерпании внутренних средств правовой защиты, однако не считает необходимым рассматривать его с учетом заключения о том, что жалоба Заявителя в соответствии со статьей 3 Конвенции в любом случае является неприемлемой по причинам, указанным ниже.
33. Во-первых, Суд отмечает, что врачи не установили существенных изменений в состоянии здоровья Заявителя в течение нескольких лет, на протяжении которых он содержался под стражей (см. пункты 15, 19 и 26 выше). В отсутствие каких-либо доказательств, оспаривающих точность или достоверность медицинских записей, содержащихся в досье заявителя, Суд не может согласиться с утверждением о том, что его эпилептические приступы учащались.
34. Во-вторых, суд отмечает, что, находясь в заключении, Заявитель оставался под пристальным наблюдением врачей, проходил различные медицинские обследования и стационарное лечения в тюремной больнице (см. пункты 15, 19, 21 и 24 выше).
35. Наконец, что касается наличия препаратов с противосудорожным действием в заключении, то Суд отмечает, что стороны не оспаривают тот факт, что медицинские органы предложили Заявителю несколько препаратов для уменьшения частоты его эпилептических приступов, однако Заявитель отказался следовать рекомендациям врачей и продолжал принимать бензонал. Суд не видит законных оснований отказа Заявителя от препаратов, и поэтому не принимает довод Заявителя об отсутствии эффективных лекарств.
36. В свете вышеизложенного и с учетом того, что заявитель не представил никаких медицинских заключений, свидетельствующих о каких-либо недостатках в его лечении, Суд не может установить, что ему не была оказана должная медицинская помощь (см. Епишин против России, № 591/07, § § 52-54, 27 июня 2013 года). Соответственно, данная жалоба является явно необоснованной и должна быть отклонена в соответствии со статьей 35 §§ 3 и 4 Конвенции.
II. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ ОБ УСЛОВИЯХ СОДЕРЖАНИЯ ЗАЯВИТЕЛЯ ПОД СТРАЖЕЙ
37. Заявитель жаловался на то, что он содержался под стражей в условиях непригодных для лиц с ограниченными возможностями, что равносильно унижающему достоинство обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции, упомянутой выше.
A. Доводы сторон
38. Правительство утверждало, что условия содержания Заявителя в заключении были удовлетворительными. Он находился в специальном отделении для заключенных лиц с ограниченными возможностями, обеспечивающем более качественные условия пребывания. Ссылаясь на выводы врачей тюремной больницы, Правительство подчеркнуло, что Заявитель был способен к самообслуживанию, поэтому ему не требовалась медицинская помощь.
39. Заявитель сохранил в силе свои жалобы, ссылаясь на его неспособность к самообслуживанию или осуществлению гигиенических процедур. Он жаловался на различные ежедневные неудобства и полную зависимость от помощи заключенных.
B. Оценка Суда
Приемлемость
40.Суд отмечает, что эта жалоба не является явно необоснованной в соответствии со статьей 35 § 3 (а) Конвенции и не является неприемлемой по любым другим основаниям. Поэтому она должна быть признана приемлемой.
Существо
(a) Основные принципы
41.Смотри Мюрсик против Хорватии (№7334/13, §§ 96-101, 20 октября 2016 года) и Топехин (указанное выше, § 78-81).
(b) Применение вышеуказанных принципов к настоящему делу
42. Для оценки условий содержания Заявителя под стражей Суд должен учитывать качество медицинской помощи, необходимой Заявителю. Суд повторяет, что его задача не состоит в установлении необходимости особого лечения для заключенного, что является компетенцией специалистов в области медицины, (см. Ухань против Украины, № 30628/02, § 76, 18 декабря 2008 года, и Сергей Антонов против Украины, № 40512/13, § 86, 22 октября 2015 года). Однако, учитывая положение Заявителя, находящегося под стражей, Правительство должно представить достоверные и убедительные доказательства того, что Заявитель получил необходимую медицинскую помощь, находясь в заключении.
43. Суд отмечает, что в настоящее время существуют противоречивые данные по этому вопросу. С одной стороны, бюро медико-социальной экспертизы пришло к выводу о том, что Заявитель не может ходить без помощи и неспособен к самообслуживанию (см. пункты 8 и 18 выше). С другой стороны, врачи тюремной больницы заявили, что он может ходить без помощи и способен к самообслуживанию (см. пункты 15 и 19 выше).
44. Оценка степени самостоятельности человека и его потребности в помощи основана на множестве факторов, а не ограничивается лишь медицинским состоянием поврежденного органа, и поэтому требует специальных знаний в этой области, а не общих медицинских знаний. Таким образом, Суд утверждает позицию бюро медико-социальной экспертизы. В отличие от врачей тюремной больницы, это бюро является специализированным органом, который располагает возможностями для проведения всесторонней оценки и принятия обязательного решения о степени инвалидности и уровне предполагаемых таким образом социальных и физических ограничений (см. пункт 28 выше). Поэтому Суд признает, что Заявитель нуждался в регулярной медицинской помощи.
45. Правительство не оспаривает тот факт, что в следственных изоляторах или исправительных колониях такой помощи не было.
46. Суд повторяет, что он уже установил нарушение статьи 3 Конвенции в связи с отсутствием должного медицинского ухода за заключенными лицами с ограниченными возможностями (см. Топехине, упоминавшееся выше, §§ 85-88; Семихвостов против России, № 2689/12, §§ 85-86, 6 февраля 2014 года; Гримаиловс против Латвии, № 6087/03, §§ 161-62, 25 июня 2013 года; г-н Д. против Польши, № 45705/07, § 177, 12 февраля 2013 года; и Каприковский против Польша, № 23052/05, § 74, 3 февраля 2009 года). Суд не видит причин прийти к иному выводу в настоящем деле. Постоянная зависимость Заявителя от других заключенных, связанная с необходимостью обращаться за помощью с осуществлением гигиенических процедур, ставит его в очень неудобное положение и негативно сказывается на его эмоциональном благополучии. Поэтому Суд считает, что условия его содержания под стражей унижали его достоинство. Таким образом, имело место нарушение статьи 3 Конвенции.
III. ДРУГИЕ ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ
47. Наконец, заявитель жаловался в соответствии со статьями 6 и 13 Конвенции, что уголовное преследование в отношении него и производство по делу о его досрочном освобождении было длительным и несправедливым.
48 .Суд считает, что, исходя из всего материала, находящегося в его распоряжении, эта жалоба не свидетельствует о наличии признаков нарушения прав и свобод, изложенных в Конвенции или протоколах к ней. Соответственно, суд отклоняет ее как явно необоснованную, в соответствии со статьей 35 §§ 3 (а) и 4 Конвенции.
IV. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ
49. Статья 41 Конвенции гласит:
«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».
50. Заявитель не потребовал справедливой компенсации. В соответствии с этим Суд считает, что нет необходимости присуждать Заявителю возмещение.
ПО ЭТИМ ПРИЧИНАМ СУД ЕДИНОГЛАСНО
-
Объявляет жалобу об условиях содержания Заявителя под стражейприемлемой, остальные жалобы Заявителя объявляются неприемлемыми;
-
Постановляет, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции об условиях содержания Заявителя под стражей.
Написано на английском, заверено 7 марта 2017, в соответствии с Правилом 77 §§ 2 и 3 Правилами Суда.
Fatoş Aracı Branko Lubarda
Deputy Registrar President
Перевод Мария Лисиченкова, https://european-court-help.ru/