Пятая секция Сапунджиев против Болгарии Case of Sapundzhiev v. Bulgaria (жалоба №30460/08) Постановление Страсбург 6 сентября 2018 г.
В деле Sapundzhiev v. Bulgaria,
Европейский Суд по Правам Человека (Пятая секция), заседая
Комитетом в составе:
Gabriele Kucsko-Stadlmayer, Председатель,
Yonko Grozev,
Lado Chanturia, судьи,
и Milan Blaško, Секретарь Заместителя Секции,
С учетом замечаний, представленных Государством- ответчиком, и ответных замечаний, поданных Заявителем,
Рассмотрев в частном порядке 10 июля 2018 года,
Выносит следующее решение, которое было принято в указанную дату:
ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ ПОРЯДОК
1. Дело по жалобе (№ 30460/08) против Республика Болгария, поданной в Суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о Защите Прав Человека и Основных Свобод («Конвенции») гражданином Болгарии, г-ном Leonard Dimitrov Sapundzhiev («Заявитель»), 30 апреля 2008 г.
2. Заявитель был представлен адвокатом г-ном G.D. Georgiev, юристом, работающим в г. Русе. Правительство Болгарии ( «Правительство») было представлено их агентом, г-жой V. Hristova, Министром Юстиции.
3. 11 октября 2016 года поступила жалоба, касающаяся наложенного на Заявителя наказания за обращение к органам власти и за публичную демонстрацию постеров, критикующих бизнес третьего лица, была передана Правительству. Остальная часть жалобы была признана неприемлемой в соответствии с Правилом 54 § 3 Регламента Суда.
ФАКТЫ I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
4. Заявитель родился в 1963 г. и проживает в г. Силистра.
A. История дела
5. В 2003 году лицо открыло печатную компанию в непосредственной близости от дома Заявителя, где тот проживал со своей семьей. Вскоре после этого, Заявитель и его семья начали жаловаться на неудобства, вызванные печатной компанией. В частности, на невыносимый запах чернил и растворителей. Помимо этого, Заявителя и его семью постоянно тревожили вибрации, издаваемые печатными машинами, которые ощущались через стены жилища Заявителя. Более того, со временем у дочери заявителя развилась аллергия, которая, по мнению Заявителя, была вызвана используемыми в процессе печати химикатами. В результате она была вынуждена ежедневно принимать медикаменты.
B. Жалобы официальным властям и последующие действия властей
6. В период между июлем 2006 г. и августом 2007 г. Заявитель обращался в несколько государственных учреждения, включая региональные отделения гигиенической и противоэпидемической инспекции, прокуратору и к мэру г. Силистра. Он утверждал, что печатная компания осуществляла свою деятельность в нарушение нескольких нормативных требований, и просил принудить компанию прекратить свою деятельность.
7. Более детально хронология переписки Заявителя с властями приведена ниже.
1. Жалобы и официальные ответы, 2006 г.
8. 15 Августа 2006 г. директор региональной инспекции общественного здравоохранения (Регионална инспекция за опазване и контрол на общественото здраве -далее- «инспекция здравоохранения») информировал Заявителя о том, что 10 Августа 2006 г. два инспектора посетили рассматриваемую компанию. Они установили, что во время их визита работали всего две машины, что соответствует требованиям Министерства Здравоохранения (Правило №7 от 1992г.). В письме Заявителю было предложено назначить день для измерения уровня шума, производимого печатной компанией.
9. 17 Августа 2006 г. заявитель вместе с тремя соседями в письменном виде направили жалобу в Министерства Здравоохранения, указывая на то, что типография осуществляла свою деятельность в противоречие с требованиями законодательства. 22 Августа 2006 г. Заявитель вновь обратился в Министерство Здравоохранения, выражая озабоченность и недовольство тем, в какой манере была произведена оценка уровня шума и загрязнения воздуха, которая была проведена 18 Августа 2006 г. В частности, двое лиц, не представив никаких документов, произвели измерение уровня шума при помощи устройства, которое не реагировало на внезапные пронзительные звуки, а было настроено лишь на измерение общего фонового шума. Более того, когда Заявитель предложил измерить чистоту воздуха, один из инспекторов открыл окно и, понюхав воздух, заявил, что воздух не так плох, и что, по всей вероятности, никаких нарушений соответствующих норм быть не должно было. В письме Заявитель особо отметил, что печатная компания осуществляла свою деятельность в непосредственной близости от жилых строений, в то время как согласно соответствующим правилам, размещение типографий ближе, чем в 50-и метрах от жилых строений было запрещено.
10. Заявитель вместе с тремя соседями также письменно обращались в строительную инспекцию с жалобой на то, что помещения печатной компании были построены в нарушение соответствующих норм строительства.
11. 25 Августа 2006 г. Министерство Здравоохранения направило запрос в Инспекцию Здравоохранения с требованием провести проверку с последующим уведомлением Заявителя о результатах проверки. 29 Августа 2006 г. Министерство Здравоохранения выдало инструкцию владельцу печатной компании с предложением привести уровни шума, производимые его бизнесом, в соответствие с лимитами, указанными в соответствующих правилах.
12. 30 Августа 2006 г., судя по всему в ответ на жалобу Заявителя от 31 Июля 2006 г., глава Инспекции Здравоохранения информировал Заявителя о том, что: химические вещества, выявленные на рабочих местах в печатной компании, были в установленных пределах, указанных в Правиле № 13 от 2003 года «О защите лиц, подвергающихся воздействию химических веществ на рабочих местах»; владельцу печатной компании было выдано предписание удостовериться, что уровень производимого шума был в пределах установленного законом границ.
13. 5 Октября 2006 г. представитель Министерства Здравоохранения в письменной форме информировал Заявителя о том, что сотрудники Инспекции Здравоохранения осуществили две проверки в рассматриваемой печатной компании. Ни дата этих проверок, ни какие-либо дальнейшие детали о них указаны не были. В письме также говорилось о том, что 18 августа 2006 г. должностные лица измерили уровень отражающихся/ощущаемых шумов и оценили химические вещества, производимые печатной компанией. Так как было установлено, что уровень шума превышает установленных законом предел, владельцу было выдано предписание снизить шумы до 29 Октября 2009 г.
14. 27 Октября 2006 г. Заявитель вместе с тремя соседями письменно обратились в Министерство Здравоохранения, выражая свое недовольство полученным 5 Октября 2006 г. ответом. Они вновь заявили о том, что печатная компания с трех сторон примыкала к жилым строениям, в которых проживали несколько маленьких детей. Они ссылались на пункт 393 Правила № 7 от 1992 года, которым запрещалось сооружение типографий на расстоянии ближе, чем в 50 метрах от жилых строений, а также на тот факт, что владелец типографии не получал согласия соседей на размещение своего бизнеса в данном месте. Они также указали на то, что уровень шумов не был снижен, вопреки предписанию властей, и отметили, что протокол, который они подписали в день замера шума указывал на 58 децибел (дБ), а не 38, как указано в протоколе, приложенном к файлу. Они вновь потребовали от властей принудить печатную компанию прекратить свою деятельность на том основании, что она нарушала пункт 393 Правила №7 от 1992 года.
2. Жалобы и официальные ответы, 2007 г.
15. 20 Августа 2007 г. Заявитель вместе с четырьмя соседям обратились в Региональную инспекцию по контролю за окружающей средой и водой (Регионална инспекция за околната среда и водите). Они заявили, что несмотря на то, что печатная компания осуществляла свою деятельность с 2003 года на основании законного разрешения, учитывая её непосредственную близость от густонаселенного района, по их мнению, функционирование печатной компании была неприемлемой. В письме были указаны точные наименования используемых в производстве машин и тип используемых чернил. Заявитель с соседями далее отметили, что согласно Постановлению Министерства Здравоохранения №7 от 1992 года типографии должны размещаться как минимум в 50 метрах от жилых строений, и что рассматриваемая компания непосредственно примыкала к жилым помещениям с трех сторон. Рассматриваемая компания формально была зарегистрирована как «мастерская по оказанию услуг печати с не более, чем двумя рабочими местами», но не как «типография». Таким образом, компания успешно обходила юридические требования, выдвигаемые к типографиям, даже несмотря на тот факт, что на её входе было выставлено объявление с надписью «типография».
16. В письме далее говорилось о том, что в течение ряда лет в типографии в действительности работали более, чем два человека в любой конкретный период времени. Заявитель и его соседи узнали от сотрудников печатной компании, что сотрудникам не выдавался антидот, что было обязательно для защиты от канцерогенов, содержащихся в печатных чернилах и растворителях, используемых при очистке машин (вплоть до десяти раз в день в напряженные дни). Авторы письма интересовались, должны ли были такие антидоты выдаваться и им, как людям, живущим в непосредственной близости от печатной компании. У дочери Заявителя развилась аллергия на некоторые из химикатов, которые применялись в типографии, и она ежедневно принимала лекарство Zertec. Всякий раз, когда дверь типографии открывалась, едкий запах проникал прямо в спальню детей заявителя, окна спальни были расположены прямо напротив типографии на расстоянии около 7 метров.
17. Так же, как и сотрудники печатной компании, Заявитель и его соседи страдали от частых головных болей, их бельё становилось серым каждый раз, когда его вывешивали сушиться, а шум, производимый машинами во время работы, был невыносим. В частности, в доме соседа Заявителя шум был настолько громким, что каждый раз, когда работали гильотинные ножницы, казалось будто начиналось землетрясение. Заявитель с соседями запросили копию оригинала протокола, подписанного во время замера уровня шума, но не получили ни одной. В заключение в письме отмечалось, что в обозримом будущем жильцы, чьё жильё примыкает к типографии были обречены растить своих детей в условиях шума и в среде, наполненной химическими веществами, без какой-либо надежды на их здоровое и нормальное развитие. У одного из сотрудников компании печати, который работал там несколько лет, образовалась опухоль головного мозга, что являлось источником серьезных переживаний в округе. Заявитель и его соседи также переживали, что владелец печатной компании даже и не хотел слышать о перемещении своего бизнеса, а настаивал на том, что бизнес безопасен, так как ему хотелось продолжать извлекать выгоду от коммерческих преимуществ, которые предлагало ему расположения в центре. Авторы письма предложили властям провести внеплановую спектрометрию ядерно-магнитного резонанса, чтобы общественность могла узнать о ядах, которым они подвергались, а также чтобы закрыть печатную компанию. Они приложили копию 810 подписей, собранных в поддержку этого дела.
18. 10 сентября 2007 г. глава региональной инспекции по охране окружающей среды и водных ресурсов г. Русе направил Заявителю письменный ответ на его письмо от 20 августа 2007 г. В ответе было указано, что два эксперта, направленные инспекцией, 30 августа 2007 г. провели проверку в печатной компании в присутствии хозяина компании. По результатам той проверки было установлено, что печатная компания действовала на основании законного разрешения, которые было выдано жилищно-строительными органами 25 июля 2003 г. Тип производимых работ- офсетная печать на листах бумаги-не входила в число работ, перечисленных в Приложении I к Положению №7, 2003 г. «Об ограничении выбросов летучих органических соединений, попадающих в окружающую среду в результате применения растворителей на некотором оборудовании». В заключении было указано, что уровень производимого шума был измерен и составил 49.7 дБ, что не превышает установленного законом лимита в 60 дБ, который содержится в Приложении II- Таблице 2, пункте 2 Положения №6 от 26 июня 2006 года.
C. Постеры, выставленные в магазине Заявителя
19. В дополнение к обращениям в вышеуказанные учреждения Заявитель решил привлечь внимание общественности к своему спору с печатной компанией. С этой целью он изготовил несколько постеров, призывая население города Силистры выразить поддержку в отношении закрытия печатной компании. Текст постеров утверждал, что печатная компания была зарегистрирована в нарушение соответствующих юридических норм, и что производимое данной компанией загрязнение вредило людям, проживающим в округе. На постерах также были приведены части трех Положений, опубликованных Министерством Здравоохранения и Министерством Регионального развития, касающиеся санитарных требования и охраны здоровья населения.
20. Заявитель выставил указанные постеры в витринах собственного магазина, который был расположен рядом с его домом и печатной компанией. Данные постеры были выставлены в период между 12 декабря 2006 г. и 22 февраля 2007 г. В течение чуть более одного месяца Заявитель собрал более 800 подписей от частных лиц в поддержку своего дела.
D. Разбирательства по делу о клевете, инициированные против Заявителя
21. В неустановленную дату владелец печатной компании, V.V. возбудил против Заявителя иск о распространении порочащих сведений на основании Статьи 147 Уголовного Кодекса 1968 года. V.V. обратился с жалобой на то, что действия Заявителя причинили вред его печатному бизнесу и его личной репутации.
22. Три соседа Заявителя, которые вместе с ним непрерывно направляли жалобы властям, представили подписанную в поддержку Заявителя декларацию. Они заявили, что вне зависимости от различных разрешений, которые печатная компания могла получить у властей, неизменным оставался факт того, что печатная компания являлась источником ежедневных беспокойств, связанных с уровнем шума и выбросом химических веществ.
1. Разбирательство в районном суде города Силистры
23. 5 июня 2007 г. районный суд города Силистры признал Заявителя виновным в клевете. Суд пришел к выводу о том, что Заявитель оклеветал V.V., обращаясь в различные инстанции с письменными жалобами на деятельность печатной компании, а также изготовляя и публичного распространяя материалы, утверждающие, что бизнес осуществлялся незаконно. В нарушение статья 147 Уголовного Кодекса 1968 года, Заявитель не предоставил доказательств, подтверждающих правдивость информации, содержащейся в жалобах, направленных властям, и на изготовленных им постерах. И хотя должностные лица Министерства Здравоохранения установили факт того, что шум, производимый в результате функционирования печатной компании, действительно превышал дозволенные законом пределы, хозяин печатной компании исполнил в установленный срок требования властей привести уровень шума в соответствие с предусмотренными нормами. Суд далее установил, что из отчета о проведение проверки химических агентов от августа 2006 г. и из дальнейших пояснений лица, проводившего проверку, было ясно, что замеры делались в помещениях печати на протяжении всего рабочего процесса и что уровень химический агентов не превышал норму.
24. Что касается утверждения о том, что печатная компания была создана с нарушением Положения № 7 от 2003 года, такое нарушение было невозможно, так как указанное Положение вступило в силу 13 января 2004 г., в то время как печатная компания действовала законно, начиная с 25 июля 2003 г. В отношении претензии о том, что также имелись нарушения Положение №7 от 1992 года, суд постановил, что, несмотря на то, что пункт 393 данного Положения действительно предусматривает правила о том, что типографии должны размещаться не ближе, чем в пятидесяти метрах от жилых домов, эти правила касаются только «типографий», в то время как рассматриваемый бизнес был зарегистрирован в качестве «мастерской услуг печати и магазин с офисом». В свою очередь, правила о типографиях не распространяются на мастерские.
25. Утверждение о том, что у дочери Заявителя развилась аллергия, также осталось полностью недоказанным, так как Заявитель в качестве доказательства предоставил медицинский документ, подтверждающий только то, что его дочь страдала от «бронхита». Далее суд заявил, что «каждый биологический родитель среднего уровня интеллекта, чей ребенок часто болел, должен был бы знать, что респираторные заболевания являются наиболее частыми в раннем детстве».
26. Суд пришел к заключению, что, учитывая тот факт, что утверждения Заявителя были фактически неверны, они безусловно нанесли вред репутации владельца печатной компании. Суд признал, что это было равносильно клевете, которая является нарушением закона и подлежит наказанию. Затем суд освободил Заявителя от уголовной ответственности и наложил на него административный штраф в размере, эквивалентном 250 евро. Далее суд частично поддержал гражданский иск истца, предъявленный в рамках уголовного производства и обязал Заявителя выплатить V.V. 500 евро в счет нематериального вреда и 20 евро в счет судебных расходов.
2. Разбирательство в районном суде города Силистры
27. После апелляции Заявителя районный суд города Силистры поддержал выводы суда первой инстанции в его окончательном решении от 30 октября 2007 г. Суд отметил, что соответствующие органы провели ряд проверок в рассматриваемой печатной компании в ответ на жалобы Заявители. Вопреки утверждениям Заявителя, ни одна из этих проверок не установила нарушений соответствующего законодательства или существование загрязнений, вызванных печатной компанией. Несмотря на это, Заявитель продолжал распространять ложную информацию, дискредитирующую V.V. путем выставления плакатов в витринах собственного магазина.
28. Суд согласился с выводами суда первой инстанции о том, что заявитель не может быть освобожден от ответственности, поскольку он не смог доказать правдивость своих утверждений. Кроме того, было установлено, что наказание не являлось ни чрезмерным, ни несправедливой, и, в любом случае, оно было слишком снисходительным.
II. СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ ВНУТРИНАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
29. Статья 45 Конституции 1991 года предусматривает, что граждане имеют право подавать жалобы, делать предложения и заявлять ходатайства в органы власти.
30. Статья 147 Уголовного кодекса 1968 устанавливает:
“1. Любое лицо, распространяющее заведомо ложное заявление о фактах в отношении другого лица или приписывает ему преступление, наказывается за клевету штрафом в размере от трех до семи тысяч левов, а также общественным порицанием.
2. Лицо не подлежит наказанию, если докажет правдивость сделанного заявление или обвинения.”
ВОПРОСЫ ПРАВА I. ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 10 КОНВЕНЦИИ
31. Заявитель подал жалобу на то, что его оштрафовали и обязали возместить вред в связи с жалобами, которые он подал в различные компетентные органы государственной власти, а также в связи с тем, что он выражал своё собственное мнение и беспокойство на плакатах, выставленных в его магазине. Он утверждал, что это является нарушением его права на свободу выражения мнений, предусмотренного статьей 10 Конвенции, которая устанавливает следующее:
«1. Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ…
2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия.»
32. Правительство оспаривало этот аргумент.
А. Приемлемость
33. Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной
по смыслу статьи 35 § 3 (a) Конвенции. Он далее отмечает
что жалоба не является неприемлемой по любым другим основаниям. Таким образом, она должна быть признана приемлемой.
А. Существо дела 1. Позиции сторон
34. Заявитель утверждал, что он намеревался не очернить репутацию V. V., а лишь публично указать на законодательные требования, которые нарушил V. V., с той лишь целью, чтобы защитить здоровье своих детей и свое собственное. Возбужденное против него дело о клевете продемонстрировало, что ему было отказано в его праве на свободу выражения мнений, несмотря на широкую общественную поддержку, которую получили его действия в городе. И наложенный на него штраф, и компенсация, которые ему было предписано выплатить V.V., вызвали у него и его семьи серьезный психологический стресс и привели к серьезному ухудшению его здоровья. В последние семь лет он регулярно принимал лекарства от высокого давления. Он нуждался в медикаментах так как каждый раз, когда он выглядывал из собственного окна, он видел типографию, функционирование которой он воспринимал как несправедливость.
35. Правительство утверждало, что в январе 2017 г. оно обратилось к Генеральному прокурору с целью проинформировать его о возможности повторного возбуждения уголовного дела в отношении Заявителя на национальном уровне. В своём ходатайстве оно ссылалось на решение суда по делу Мариновой и другие против Болгарии (Marinova
and Others v. Bulgaria (nos. 33502/07, 30599/10, 8241/11 and 61863/11,
12 July 2016). В феврале 2017 г. Генеральный прокурор ответил, что
оснований для повторного рассмотрения дела в отношении Заявителя не было, в частности, по той причине, что поведение Заявителя состояло не только в обращении к компетентным органам власти, от которых он мог требовать защиты по Статье 10 Конвенции, но и в публичном распространения клеветнических заявления, на которые не распространяет защита Конвенции.
36. В свою очередь, Правительство подтвердило вышеизложенную позицию в своих замечаниях в суде, признавая, что часть
действий Заявителя, а именно его жалобы в различные органы, были защищены Статьей 10 Конвенции. Однако они подчеркнули, что действия Заявителя включали публичное распространение клеветнических заявлений в отношении третьей стороны. Такие действия не охватываются защитой Статья 10 и наказание, наложенное на Заявителя, является оправданными, поскольку оно попадает под допустимые ограничения права на свободу выражения мнений и
преследует законную цель, а именно защиту прав других лиц. Далее Правительство утверждало, что назначенное наказание, с учетом обстоятельств дела, являлось пропорциональным действиям Заявителя.
37. Правительство подчеркнуло, что право на свободу выражения мнений не может быть осуществляться посредством очернения доброго имени и репутации другого лица, в данном случае V.V. Заявителю не удалось доказать правдивость его утверждений, и национальные суды справедливо наказали его за распространение порочащей информации.
2.Оценка Суда
(а) Общие принципы
38. Общие принципы, касающиеся свободы выражения и её ограничения, были неоднократно подтверждены Судом с момента вынесения им решения по делу Handysidev. the United Kingdom (7 December 1976, Series A no. 24), и были недавно суммированы в деле Morice v. France [GC] no. 29369/10, §§ 124-27, ECHR 2015 и Medžlis Islamske Zajednice Brčko and Others v. Bosnia and Herzegovina [GC], no 17224/11, §§ 75-77, 27 June 201).
39. В случаях, когда лица были признаны виновными в клевете за жалобы, которые они направили властям в связи с поведение должностных лиц, Суд анализировал соразмерность вмешательства путем рассмотрения следующих основных элементов: характер заявлений и точный порядок, в котором они были сделаны; контекст, в котором они были сделаны; степень, в которой они затрагивают соответствующих должностных лиц; и серьезность наложенных наказаний (см. дело Marinova and Others, упомянутое выше, § 86 с дальнейшими ссылками). В контексте дел, касающихся уничижительных заявлений в отношении третьих сторон, являющихся частными лицами, в отличие от государственных должностные лица, Суд поддержал право добросовестно передавать информацию по вопросам, связанными с общественными интересами, даже если речь идет о наносящих ущерб заявлениях о частных лицах (см. Bodrožić v. Serbia, no. 32550/05, § 46,23 June 2009, and Tešić v. Serbia, nos. 4678/07 и 50591/12, § 62,11 February 2014).
40. Суд также постановил, что имелся существенный общественный интерес в предоставлении возможности даже небольшим и неформальным группам лиц и частным лицам, находящимся за рамками основных тенденций, внести свой вклад в общественные дебаты путем распространения информации и идей по вопросам, представляющим особый общественный интерес, таким как здравоохранение и окружающая среда (см. Steel and Morris v. the United Kingdom, no. 68416/01,§ 89, ECHR 2005-II). Более того, Суд неоднократно признавал, что реализация определенных конвенционных прав может быть подорвана в результате существования вреда, наносимого окружающей среде, и подверженности экологическим рискам, и что частные лица имеют право «эффективно» пользоваться их домом и частной жизнью (см., среди прочего, Di Sarno and Others v. Italy, no. 30765/08, § 104 с дополнительными ссылками, 10 января 2012 г.). В целом, люди имеют право на здоровую и охраняемую окружающую среду (см.Tătar v. Romania, no. 67021/01, § 112, 27 January 2009).
(b) Применимость данных принципов к настоящему делу
41. Суд отмечает, что окончательное решение, которым Заявитель был признан виновным в клевете и обязан выплатить штраф и ущерб, причиненный потерпевшему, представляет собой посягательство на право Заявителя на свободу выражения мнений в соответствии со статьей 10 Конвенции. И хотя применимый закон распространялся на Заявителя, Суд считает, что ему нет необходимости высказываться по вопросу о том, является ли этот закон достаточно ясным и были ли последствия его применения предсказуемы (сравните с Marinova and Others, упомянутые выше, § 82), поскольку в любом случае он считает, что вмешательство не было необходимым в демократическом обществе.
42. Следует начать с того, что заявитель выразил свои претензии в рамках осуществления им своего конституционного права на подачу жалоб в органы власти (см. пункт 29 выше). Он также осуществлял возможность частного лица в демократическом и правовом обществе сообщать компетентным властям о предположительных нарушениях, содержащихся в действиях другого лица с тем, чтобы компетентный органы занялись данным вопросом. (см. mutatis mutandis, Marinova and Others, упомянутые выше, § 89).
43. В отношении того, каким образом заявления Заявители были доведены до сведения соответствующих органов, Суд отмечает, что они были направлены в форме письменных жалоб, которые заявитель не предавал гласности(см. пункт 8-18 выше). Соответственно, защита, которой пользуется V. V. в соответствии со статьей 8 Конвенции должна быть рассмотрено не в отношении интересов свободы прессы или открытого обсуждения вопросов общественного интереса в соответствии со статьей 10, а скорее в контексте права Заявителя сообщать о нарушениях в компетентный орган для дальнейшего рассмотрения такой жалобы (см. Sofranschi v. Moldova, no. 34690/05, § 29, 21 December 2010). Суд считает, что, учитывая, что письма не были публично обнародованы, их потенциально негативное влияние на репутацию V.V. было весьма ограниченным (см. Bezymyannyy v. Russia, no. 10941/03, § 42, 8 April 22010)
44. Что касается характера заявлений, сделанных Заявителем, они ссылаются на конкретные положения соответствующих подзаконных актов, которые, по мнению Заявителя, были нарушены печатной компаний. Тон и вид жалоб, поданных властям Заявителем, менялись параллельно с частичными ответами, которые он получал от властей: в 2006 году он заявлял о незаконной печатной деятельности, тогда как во второй половине 2007 года его заявления в первую очередь выражали его озабоченность благополучием и здоровьем людей (см. пункты 15-17 выше). Письма Заявителя содержали выражение его недовольства ситуацией и не содержали агрессивные, очерняющие или оскорбительные комментарии в отношении личности владельца печатной компании. Заявитель поднимал вопросы о загрязнении (воздуха и уровней шума) и опасности для здоровья людей; он свел свои заявления к профессиональной деятельности владельца бизнеса и последствиям такой деятельности для условия проживания в районе и благополучия коммуны.
45. Что касается конкретной ситуации, Суд счел, что заявления были сделаны в попытке вызвать реакцию чиновников и привлечь внимание властей к коммерческой деятельности, которая, по убеждению Заявителя, загрязняла окружающую среду и наносила вред здоровью людей. Это, безусловно, представляло собой предмет общественного интереса (см. пункт 40 выше), о чем свидетельствует и тот факт, что большинство писем заявителя подписано тремя или четырьмя его соседями (см. пункты 9, 10, 14-17 выше).
46. Вопрос о вреде, нанесённом теми заявлениями, национальными судами подробно рассмотрен не был. Вместо этого они пришли к выводу, что утверждения были фактически неверными, они неизбежно нанесли вред репутации владельца печатной компании, что приравнивается к подлежащей наказанию клевете.
47. По причинам, рассмотренным выше, Суд пришел к выводу о том, что не была убедительно продемонстрирована социальная необходимость вмешательства в свободу выражения мнения Заявителя в контексте его жалоб в органы власти.
48. В то же время Суд учитывает тот факт, что к тому времени, когда Заявитель выставил плакаты в своем магазине, а именно в середине декабря 2006, он был проинформирован соответствующими органами о том, что уровень содержания химических веществ в воздухе вокруг его дома находился в пределах нормы (см. пункт 12 выше). Несмотря на это, он продолжал демонстрировать плакаты в течение примерно двух месяцев (см. пункт 23 выше), утверждая, что люди, живущие в непосредственной близости от печатной компании, систематически отравлялись химикатами, которые распространяла печатная компания. В отношении данного вопроса Суд посчитал, поскольку Заявитель проводил свою кампанию, публично настаивая на вышеупомянутых утверждениях, осознавая, что их доказательства отсутствуют, определенная форма соответствующего наказания за такие действия не были бы несовместимы со стандартами Суда по смыслу части 2 статьи 10 Конвенции.
49. Что касается тяжести наказания, наложенного на Заявителя, Суд считает, что несмотря на то, что национальные суда, в конечном итоге, отменили уголовную ответственность Заявителя, он все равно предстал перед судом в полноценном уголовном производстве, был признан виновным в совершении преступления и был обязан судом выплатить денежную сумму (в общей сумму 770 евро), которая, учитывая личную ситуацию Заявителя, не была для него незначительной. Суд считает, что это влечет за собой риск возникновения препятствий для подачи жалоб в соответствующие органы власти, а также разубеждение во всех публичных высказываниях по вопросам о защите окружающей среде, здоровья и благополучия людей.
50. Принимая во внимание вышеизложенные соображения, и в частности принимая во внимание неспособность властей убедительно продемонстрировать социальную необходимость вмешательства в право Заявителя на свободу выражения мнений относительно его жалоб к властям, а также серьезность наказания, наложенного на него, Суд считает, что в данном случае, вмешательство не было «необходимым в демократическом обществе».
51. Таким образом, имело место нарушение статьи 10 Конвенции.
II. ПРИМЕНИМОСТЬ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ
52. Статья 41 Конвенции предусматривает:
«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».
А. Ущерб
53. Заявитель требует 845 евро в счет денежной компенсации ущерба, что соответствует основной сумме (770 евро, см. пункт 26 выше), которую суды обязали его выплатить оклеветанному V.V., плюс проценты, накопленные на эту сумму, которую он был не в состоянии выплатить в установленное время (75 евро). Заявитель также затребовал возмещение морального вреда без указания суммы.
54. Правительство заявило, что иск в отношении материального вреда был необоснованным и неоправданно высоким. Что касается претензии в отношении морального вреда, Правительство заявило, что любое решение, которое может быть принято, должно быть вынесено лишь в отношении установленного нарушения.
55. Суд отмечает, что в настоящем деле им было установлено нарушение статьи 10 Конвенции, как результат наложенного на Заявителя наказания. Таким образом, Заявитель в принципе имеет право на возмещение тех сумм, которые он уплатил в счет штрафов, ущерба и расходов в контексте судебного решения, вынесенного против него (см. Bladet Tromsø and Stensaas v. Norway [GC], no. 21980/93, §§ 75 and 77,ECHR 1999-III, and Marinova and Others, cited above, § 118). Суд присуждает Заявителю 845 евро в качестве компенсации материального вреда, причиненного ему.
B. Затраты и расходы
57. Заявитель также потребовал 500 евро на покрытие расходов и издержек, понесенные перед судом в виду гонорара, выплаченного его адвокату.
58. Правительство указало на то, что претензия Заявителя касалась только судебных издержек. Поэтому любое решение Суда должно предусматривать сумму, сопоставимую с тем, что обычно присуждается.
59. С учетом документов, находящихся в распоряжении Суда и в его практике, настоящий Суд считает разумным присудить сумму в размере 500 евро, покрывающую судебные расходы, связанных с судопроизводством в данном Суде.
C. Проценты за просрочку
60. Суд считает уместным, чтобы ставка процентов за просрочку основывалась на предельной кредитной ставке Центрального Европейского Банка, к которой следует добавить три процентных пункта.
В ЭТОЙ СВЯЗИ СУД ЕДИНОГЛАСНО
1. Объявляет жалобу приемлемой;
2. Постановляет, что имелось нарушение статьи 10 Конвенции;
3. Постановляет, что установление факта нарушения является достаточным для возмещения морального ущерба, понесенного Заявителем.
4. Постановляет,
(а) что Государство-ответчик должно выплатить Заявителю в течение трех месяцев следующие суммы, которые подлежат конвертации в болгарские левы по курсу на дату урегулирования:
(i) 845 евро (восемьсот сорок пять евро) плюс любой налог, который может взиматься в отношении материального ущерба;
(ii) 500 евро (пятьсот евро) плюс любой налог, который может взиматься с Заявителя в отношении расходов и издержек;
b) что по истечении вышеупомянутых трех месяцев до момента урегулирования на указанные выше суммы должны быть выплачены проценты, равные предельной кредитной ставке Центрального Европейского Банка в период просрочки, плюс три процентных пункта;
5. Отклоняет оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.
Совершено на английском языке и уведомлено в письменной форме 6 сентября 2018 года в соответствии с Правилом 77 §§ 2 и 3 Регламента Суда.
