Дело № 42705/11 Эстемирова против России («Estemirova v. Russia»)

06 Сен 2021

31 августа 2021 года Европейский Суд по правам человека опубликовал постановление по делу «Эстемирова против России» («Estemirova v. Russia», № 42705/11). Жалоба была подана в 2011 году сестрой известной российской правозащитницы, Натальи Эстемировой, убитой в Чеченской республике в 2009 году.

По мнению ЕСПЧ, российские власти не смогли провести эффективного расследования обстоятельств убийства и, что немаловажно, не выполнили обязательств по статье 38 Европейской Конвенции по правам человека.

Предлагаем ознакомиться с переводом постановления Европейского Суда по правам человека по делу Эстемирова против России («Estemirova v. Russia»), № 42705/11.

ТРЕТЬЯ СЕКЦИЯ

ДЕЛО ЭСТЕМИРОВА против РОССИИ

(жалоба № 42705/11)

В деле Эстемирова против России,
Европейский Суд по правам человека (Третья секция), заседая Комитетом в составе:
Paul Lemmens, Председатель,
Georgios A. Serghides,
Dmitry Dedov,
Georges Ravarani,
Darian Pavli,
Anja Seibert-Fohr,
Andreas Zünd, судьи,
and Milan Blaško, Секретарь,

Принимая во внимание:
жалобу (№ 42705/11) поданную против Российской Федерации гражданкой России, г-жой Светланой Хусейновной Эстемировой (далее — «Заявитель») 21 июня 2011 года;
решение об уведомлении российских власте1 (далее — «Власти») о жалобах, касающихся предполагаемой ответственности российских властей за смерть сёстры Заявителя, Натальи Эстемировой и касающиеся неэффективного расследования обстоятельств ее смерти;
комментарии сторон;
комментарии, представленные Комиссаром Совета Европы по правам человека, который воспользовался своим правом вмешиваться в разбирательство и представил письменные комментарии (Пункт 3 статьи 36 Конвенции и Пункт 2 Правила 44);

11 мая и 29 июня 2021 года в закрытом заседании,

Вынес следующее постановление, принятое в последнюю из указанных дат:

ВВЕДЕНИЕ

1. Дело касается похищения и убийства известной правозащитницы Натальи Эстемировой и эффективности последующего расследования.

1.ФАКТЫ

2. Заявитель родилась в 1962 году и проживает в Екатеринбурге. Она является сестрой Натальи Эстемировой. Интересы заявителя представляли г-н Уильям Боуринг, г-н Филип Лич, г-жа Джоанна Эванс, г-н Фуркат Тишаев, г-жа Татьяна Черникова, г-жа Анастасия Ражикова и г-жа Анна Собко, юристы Правозащитного центра «Мемориал» (ПЦ «Мемориал») и Европейского центра защиты прав человека (далее — «EHRAC»), неправительственных организаций с офисами в Москве и Лондоне.

3. Власти сначала представляли г-н Г. Матюшкин, Уполномоченный Российской Федерации в Европейском суде по правам человека, а затем его последующие преемники на этом посту г-н М. Гальперин и г-н А. Федоров.

4. Обстоятельства дела, представленные сторонами, можно резюмировать следующим образом.

I. ВВЕДЕНИЕ

5. Наталья Эстемирова была известной российской правозащитницей и членом правления ПЦ «Мемориал». Она расследовала дела о похищениях людей, пытках и казнях в Чечне.

6. Г-жа Эстемирова расследовала преступления, совершенные чеченскими боевиками и сотрудниками правоохранительных органов.

7. В частности, в публикации от 30 апреля 2009 г. она утверждала, что члены незаконной вооруженной группировки «Шалажи джамаат», включая г-на Башаева, похитили человека и вербовали жителей поселка Шалажи в Чечне, чтобы они присоединились к своей группе. В результате этой публикации отцы похищенных и завербованных лиц обвинили Башаева в совершении этих преступлений.

8. 9 июля 2009 г. Наталья Эстемирова публично заявила, что группа вооруженных людей, предположительно сотрудников милиции, похитила г-на А. и его сына из чеченского села. Затем вооруженные люди выставили сына напоказ на деревенской площади. Они спросили его, помогал ли он повстанцам; после того, как он отрицал свою причастность, они убили его и предупредили наблюдателей казни, что они сделают то же самое со всеми, кто помогает повстанцам.

II. ПОХИЩЕНИЕ И УБИЙСТВО

9. 15 июля 2009 года примерно в 8.30 Наталья Эстемирова покинула свой дом в Грозном, чтобы присутствовать на нескольких встречах, в том числе с главой прокуратуры России в Чеченской Республике. Ее похитили возле ее дома по пути к автобусной остановке.

10. Когда Эстемирова не явилась на встречи, ее коллеги отправились в ее квартиру в доме, чтобы проверить, почему она пропала. По словам сотрудников ПЦ «Мемориал» в Грозном, они нашли двух свидетелей, которые сообщили, что видели, как Эстемирову заталкивали в белую «Ладу» модели ВАЗ-2107. Она кричала, что ее похищают.

11. Коллеги проинформировали МВД Чечни и прокуратуру о похищении с полудня до 13:00.

12. Тело Натальи Эстемировой было найдено в 16.30 в поле, прилегающем к федеральной трассе «Кавказ» в Республике Ингушетия. Она была ранена в голову и грудь.

III. РАССЛЕДОВАНИЕ

A. Обзор

13. 15 июля 2009 года Ленинский межрайонный следственный отдел в Грозном возбудил уголовное дело по факту похищения и убийства Эстемировой. На следующий день дело было передано группе следователей Следственного комитета Южного федерального округа в городе Ессентуки Ставропольского края. Учитывая важность дела, расследование находилось под контролем начальника Следственного комитета Российской Федерации при Генпрокуратуре.

14. Следователи установили и провели расследование по нескольким направлениям, включая убийство Эстемировой членами незаконных вооруженных формирований и ее незаконное убийство представителями государства. При этом они опросили несколько сотен свидетелей, в том числе правозащитников, родственников и коллег Эстемировой, а также сотрудников правоохранительных органов, провели более пятидесяти экспертиз и провели другие следственные действия.

15. Последняя версия следствия заключалась в том, что организации Джамаат Шалажи, включая г-на Башаева, была ответственна за похищение и убийство, которое было совершено из мести за публикацию г-жи Эстемировой от 30 апреля 2009 г. (см. пункт 7 выше) и также было нацелено на очернение чеченских властей. 3 февраля 2010 года г-ну Башаеву было предъявлено обвинение в убийстве, 9 февраля 2010 года Ленинский районный суд Грозного вынес постановление о его аресте. Его местонахождение неизвестно. Многие члены Джамаата Шалажи были убиты 13 ноября 2009 года в результате бомбардировки с воздуха. Расследование все еще продолжается.

B. Этапы расследования

16. Правительство предоставило Суду копии более 1500 страниц из более чем 10 000 страниц материалов уголовного дела, включая первые два тома. Они заявили, что этого будет достаточно для рассмотрения дела по существу и что раскрытие остальных материалов может поставить под угрозу тайну следствия. Кроме того, заявитель представил копии более 1000 страниц из материалов уголовного дела, включая копии томов №№ 20-23, 72-75 и 95. Из материалов, имеющихся в распоряжении Суда, следует, что расследование проводилось следующим образом.

(a) Осмотр места преступления и свидетельских показаний

17. В 17:00 15 июля 2009 г. следователи прибыли на место обнаружения тела Эстемировой и осмотрели его в присутствии экспертов и свидетелей. Рядом с телом они обнаружили пулю, два патрона, кусок резины от глушителя оружия, три неопознанных куска металла и личные вещи Натальи Эстемировой. Эти предметы были собраны следователями, которые также взяли образцы соскобов с ногтей Эстемировой, крови, растений и почвы с места преступления. Впоследствии следователи повторно обследовали местность. 3 февраля 2010 года они обнаружили пулю с пулевым патроном, 22 июля 2009 г. — еще три патрона. Баллистическая экспертиза пуль и патронов с места происшествия была проведена 8 апреля 2010 г. Эксперты не смогли установить, входили ли эти объекты в состав одного и того же боеприпаса для огнестрельного оружия.

18. Утром 16 июля 2009 г. в присутствии очевидца похищения Эстемировой следователи осмотрели территорию вокруг ее дома, откуда она была похищена. Доказательств похищения обнаружено не было.

19. В тот же день следователи допросили очевидцев похищения. Один из них упомянул, что за белой моделью ВАЗ-2107 следовала темно-зеленая ВАЗ-21012.

(b) Вскрытие

20. 16 июля 2009 г. эксперт Бюро судебно-медицинской экспертизы г. Назрань Республики Ингушетия осмотрел тело Натальи Эстемировой. Он отметил несколько огнестрельных ранений на ее голове и груди, а также другие травмы (царапины на левом локте и груди, а также синяки на левом бедре, запястьях, левом предплечье, правом плече, левой голени и вокруг рта). Он пришел к выводу, что г-жа Эстемирова была застрелена между двадцатью и двадцатью четырьмя часами до обследования (с 9:00 до 13:00 15 июля 2009 г.).

21. Следователи выявили более десяти возможных маршрутов от места похищения Натальи Эстемировой до ее смерти. Преступники могли использовать федеральные автомагистрали, на которых были контрольно-пропускные пункты, или небольшие дороги без таковых.

(d) Розыск незаконного запаса огнестрельного оружия и его последующая экспертиза

22. 13 января 2010 г. в рамках другого расследования следователи Урус-Мартановского РУВД произвели обыск в доме в Шалажи, где Башаев якобы спрятал огнестрельное оружие. Они обнаружили два пистолета, три гранатомета и удостоверение сотрудника милиции на имя Э. с фотографией Башаева.

23. 28 января 2010 года эксперт по баллистике пришел к выводу, что пули, которые были обнаружены на месте преступления и в теле Натальи Эстемировой, а также патроны, собранные с места преступления, были выпущены из одного из пистолетов, обнаруженных 13 января 2010 года.

24. По данным полиции, г-н Э. был убит членами незаконного вооруженного формирования в 2008 году, и его полицейское удостоверение личности пропало.

(e) Свидетели интервью

25. 18 января 2010 г. следователи допросили жителя села Шалажи. Он заявил, что Башаев навещал его в автомобиле ВАЗ-2107 белого цвета с регистрационным номером 515. Башаев завербовал его сына в незаконную вооруженную группу и забрал у него огнестрельное оружие.

26. 22 января 2010 года следователи установили, что законным владельцем белого автомобиля ВАЗ-2107 с регистрационным номером B515УH95 был г-н М. Они допросили его через пять дней, 27 января 2010 года. Он утверждал, что в мае 2009 года продал свою машину мужчине, который представился г-ном Э. и предъявил свое полицейское удостоверение. Никаких официальных документов подписано не было. Затем следователи показали ему фотографии нескольких человек, в том числе Башаева. Он опознал в последнем покупателя своего автомобиля.

27. 30 января 2010 г. следователи допросили сотрудника ГАИ Н., который дежурил на блокпосту недалеко от того места, где было найдено тело Эстемировой. Этот блокпост не был оборудован дорожными камерами. Сотрудник Н. заявил, что 15 июля 2009 г. около полудня он остановил машину, в которой находился незнакомый полицейский, который показал ему удостоверение сотрудника полиции. После допроса следователи организовали опознание с использованием фотографии Башаева. Сотрудник Н. узнал в нем незнакомого сотрудника милиции.

28. 2 февраля 2010 г. следователи установили личность одного из дальних родственников Башаева (Р.), который был приглашен Башаевым присоединиться к Шалажинскому джамаату, и допросили его. По словам свидетеля, Башаев модифицировал пистолет, присоединив к нему глушитель. У него также был белый автомобиль ВАЗ-2107 с номерами 515, который он купил для нужд шалажинского джамаата. Однажды Башаев показал Р. поддельное удостоверение личности, заявив, что это дает ему возможность свободно передвигаться по региону. Когда сотрудники милиции продемонстрировали Р. пистолет и удостоверение личности, которое было найдено 13 января 2010 г., последний опознал их как принадлежащие Башаеву. Наконец, Р. предоставил следователям информацию о деятельности шалажинского джамаата и опознал на фотографиях нескольких участников этой группы.

(f) Обыск по адресу Башаева

29. 29 января 2010 г. следователи произвели обыск в доме в Грозном, где проживал Башаев. Они обнаружили и изъяли камуфляжную форму с милицейскими знаками. Последующая экспертиза 9 марта 2010 года показала, что она мог контактировать с одеждой Натальи Эстемировой, поскольку на ней присутствовали похожие волокна.

(g) Розыск автомобиля ВАЗ-2107

30. 7 февраля 2010 г. с использованием информации от г-на Р. милиция обнаружила белый ВАЗ-2107 в гараже в Грозном. Следователи обыскали автомобиль и обнаружили в его багажнике номерные знаки B515YH95; за передней панелью аудиосистемы нашли глушитель оружия; в одной из пепельниц нашли окурок; они также обнаружили шелуху подсолнечника и отпечаток мужской спортивной обуви на ковриках автомобиля. Исследователи собрали куски волокон из автомобиля, образцы дорожной пыли и элементы растений внутри и снаружи автомобиля.

31. Доказательства из автомобиля были представлены на несколько экспертиз в феврале — апреле 2010 года. Эксперты пришли к выводу, что глушитель из автомобиля мог быть использован с оружием, обнаруженным 13 января 2010 года. Резиновые элементы на глушителе соответствовали куску резины, собранному на месте преступления. Однако специалисты по баллистике пришли к выводу, что пули с места преступления не были выпущены из пистолета, оборудованного глушителем. Элементы волокон от машины могли принадлежать одежде Натальи Эстемировой. Семена растений, найденные на дне автомобиля, принадлежали шести растениям, которые в 2009 году росли в районе, где было найдено тело Эстемировой. Образцы растений двух типов совпали с образцами с места преступления. Частицы почвы, обнаруженные на внешней части автомобиля, не соответствовали частицам с места преступления.

(h) Обвинения против Башаева и объявление его в розыск

32. 3 февраля 2010 г. следователи обвинили Башаева в участии в незаконном вооруженном формировании, незаконном хранении огнестрельного оружия и боеприпасов, похищении Натальи Эстемировой и ее убийстве. В тот же день он был объявлен в международный розыск. 10 февраля 2010 года Ленинский районный суд Грозного вынес постановление о его аресте и заключении под стражу. Его местонахождение неизвестно.

(i) ДНК-тесты

33. В период с 15 декабря 2009 г. по 9 февраля 2010 г. по запросу следователей эксперты исследовали смывы с ногтей Натальи Эстемировой. Была обнаружена кровь трех и более лиц мужского и женского пола, одной из которых могла быть Наталья Эстемирова. По словам заявителя, первоначальный образец ДНК был позже утерян.

34. 7 ноября 2011 года эксперты пришли к выводу, что не было никаких следов ДНК Башаева в крови из мазков с ногтей, в слюне от окурка, найденной в машине, или в поте от одежды Эстемировой.

35. В разные даты в сентябре — ноябре 2011 г. по запросу представителя заявителя и правозащитников следователи назначили десятки экспертиз, чтобы проверить, могут ли какие-либо образцы ДНК из материалов дела принадлежать сотрудникам правоохранительных органов. Совпадений обнаружено не было.

36. В апреле 2013 года следователи взяли образцы крови у нескольких членов шалажинского джамаата и их родственников. Они не соответствовали образцам предполагаемых преступников.

C. Доступ к материалам дела и судебное разбирательство в отношении органов следствия

37. 31 марта 2010 г. заявитель обратилась к следователям с просьбой признать ее потерпевшей по делу и предоставить ее адвокату доступ к материалам дела. В тот же день был предоставлен доступ к документам. Что касается статуса потерпевшего, органы следствия ответили, что он уже был предоставлен 18 июля 2009 года.

38. 28 июня 2010 года адвокат заявителя обратился к властям с просьбой разрешить ему доступ к материалам уголовного дела.

39. Через три дня органы следствия отклонили ходатайство, отметив, что «интересы следствия» не позволили предоставить материалы дела заявителю до завершения расследования.

40. 2 августа 2010 г. заявитель обжаловала вышеупомянутое решение в Ленинский районный суд Владикавказа («Районный суд»). Она также отметила, что официальное расследование сосредоточилось исключительно на версии об убийстве Натальи Эстемировой членами шалажинского джамаата. Заявитель утверждала, что версия о причастности Башаева к похищению и убийству не является правдоподобной.

41. 15 октября 2010 года районный суд отклонил жалобу, заявив, что был проделан большой объем работы, что для целей расследования была создана следственная группа в составе семи следователей. Суд особо указал, что в соответствии с уголовно-процессуальным кодексом потерпевший может иметь полный доступ к материалам уголовного дела только после завершения предварительного расследования. Районный суд также обосновал, что раскрытие общественности определенной информации уголовного дела могло иметь пагубные последствия для расследования.

42. 23 октября 2010 г. заявитель обжаловала решение в Верховный суд Чеченской Республики, который полностью поддержал аргументацию районного суда и отклонил жалобу заявителя 22 декабря 2010 г. Суд также повторил, что адвокату заявителя были предоставлен частичный доступ к материалам уголовного дела и то что предоставление ему доступа к той части, которую он запрашивал, могло подорвать расследование.

43. В неустановленный день адвокату заявителя был предоставлен доступ к материалам расследования лишь на основании письменного обязательства не разглашать его содержание.

2.ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАКТИКА

44. Обзор применимого национального законодательства и практики приведён в постановлениях по делу Aslakhanova and Others v. Russia (№№ 2944/06 и 4 others, §§ 43-59 и §§ 69-84, 18 декабря 2012), и Turluyeva v. Russia (№ 63638/09, §§ 56-74, 20 июня 2013).

ПРАВО

I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 2 КОНВЕНЦИИ

45. Заявитель жалуется на нарушение статей 2 и 13 Конвенции в связи с убийством ее сёстры и неспособностью властей провести эффективное расследование в надлежащее время. Суд считает возможным рассмотреть жалобу Заявителя лишь в контексте статьи 2 Конвенции, соответствующая часть которой гласит:

“1. Право лица на жизнь охраняется законом.”

A. Приемлемость

46. Стороны не предоставили каких-либо пояснений или возращений по поводу приемлемости жалоб. По мнению Суда, они не являются явно необоснованными или неприемлемыми по каким-либо основаниям, предусмотренным статьей 35 Конвенции. Поэтому они должны быть признаны приемлемыми.

B. По существу

1. Доводы сторон

(a) Заявитель

47. Заявитель утверждала, что Наталья Эстемирова обвинила сотрудников правоохранительных органов в жестоких преступлениях, что вызвало беспокойство у властей Чечни (см. пункт 8 выше). Она получала угрозы от различных официальных лиц, но не сообщала о них. Согласно показаниям бывшего коллеги Эстемировой Г., офис «Мемориала» находился под наблюдением сотрудников службы безопасности. В августе 2009 года ее остановили люди в военной форме на автомобиле ВАЗ-2107, которые проверили ее личные документы, и на следующий день вместе с другими мужчинами на трех личных бронетранспортерах прибыли к ней домой, чтобы провести обыск. Через шесть лет после ее смерти неизвестный сказал ей, что видел похищение Эстемировой. Это было совершено военнослужащими на глазах у полиции, патрулировавшей этот район. Другое неустановленное лицо сказал одному из очевидцев событий, что она также видела, как Эстемирову затолкала в автомобиль группа вооруженных людей.

48. Более того, по словам заявителя, только сотрудники правоохранительных органов могли незамеченными пройти через блокпосты в Чечне из-за режима усиленной безопасности, который был установлен после нескольких нападений членов незаконных вооруженных формирований. В ходе неформального обмена сообщениями следователи заявили, что убийство было совершено «людьми президента Чечни».

49. В данных обстоятельствах бремя доказывания лежало на властях Российской Федерации, которые должны были предоставить удовлетворительное и убедительное объяснение рассматриваемых событий. Власти не выполнили этого обязательства, потому что их версия не заслуживала доверия. Они не объяснили: (i) почему ДНК г-на Башаева не присутствовала на теле г-жи Эстемировой или на месте преступления; (ii) как следователи опознали регистрационные номера автомобилей преступников; (iii) почему Башаев не был зарегистрирован в качестве законного владельца автомобиля; (iv) каким образом сотрудник Н. мог вспомнить лицо Башаева через шесть месяцев после рассматриваемых событий и почему он не заметил, что его документы были подделаны; (v) почему пули, обнаруженные на месте преступления, не соответствовали патронам, выпущенным из пистолета, предположительно принадлежащего г-ну Башаеву; (vi) почему, согласно заключению эксперта, эти пули не были выпущены из пистолета, оборудованного глушителем, предположительно принадлежащего г-ну Башаеву; (vii) почему почва от автомобиля ВАЗ-2107 не соответствовала почве, взятой с места преступления; и (viii) кто был водителем автомобиля, следовавшего за преступниками с места похищения.

50. Заявительница также утверждала, что ее адвокат организовал анализ образца ДНК одного из братьев Башаева, который проживал во Франции. Затем его сравнили с образцами ДНК из автомобиля преступников и тела жертвы. Никаких совпадений не обнаружено.

51. По мнению заявителя, расследование было неэффективным, поскольку власти не исследовали должным образом все возможные версии, включая убийство представителями государства. Заявитель также представила отчет, подготовленный старшим офицером полиции и следователем по расследованию убийств в Англии и Северной Ирландии, г-ном П. Джонстоном, который пришел к выводу, что расследование не было основано на тщательном, объективном и беспристрастном анализе соответствующих элементов дела и проводилось. мучаются со значительными задержками. Он отметил, среди прочего, что следователи не смогли: (i) осмотреть место похищения в день инцидента; (ii) обеспечить требуемый уровень контроля за местом преступления; (iii) носить защитную одежду при осмотре места преступления; (iv) провести рентгеновское обследование тела Эстемировой, чтобы определить, раздробились ли пули при ударе о твердые поверхности; (v) произвести изъятие проб с участков тела Эстемировой; (vi) обеспечить сохранность оригинальных образцов ДНК; (vii) сравнить след, обнаруженный в автомобиле, с обувью Натальи Эстемировой; и т.п.

52. Заявительница также обратила внимание на то, что ее поздно уведомили о статусе потерпевшей и ограничивали ей доступ к материалам дела.

53. В дополнение к вышесказанному, в своих комментариях к замечаниям правительства она утверждала, что имело место нарушение позитивных обязательств государства по статье 2 Конвенции в связи с неспособностью властей защитить жизнь Натальи Эстемировой.

(b) Власти

54. Власти утверждали, что доказательства, на которые ссылался заявитель, не заслуживают доверия. Личности неустановленных свидетелей не были известны ни властям, ни Суду, поэтому допросить этих свидетелей было невозможно. Г-н Г. допрашивался несколько раз. Следователи приняли меры для проверки достоверности его заявления, но не нашли доказательств в его поддержку.

55. На дорогах между местами похищения и убийства не было режима усиленной безопасности, поскольку нападения, о которых говорила заявительница, имели место в отдаленных районах и не затронули данную территорию.

56. Власти оспорили довод заявителя о том, что окончательная версия следователя не заслуживает доверия. Они указали, что: (i) отсутствие ДНК Башаева на теле Эстемировой или в машине не противоречит официальной версии убийства группой людей; (ii) следователи не сфабриковали доказательства в отношении автомобиля преступников — им стало известно о его регистрационных номерах из свидетельских показаний жителя Шалажи; (iii) тот факт, что Башаев не был зарегистрирован в качестве законного владельца автомобиля ВАЗ-2107, мог быть объяснен чеченской таможней, которая не требовала подписания контракта; (iv) сотрудник Н. смог опознать Башаева, несмотря на время, прошедшее с момента инцидента; (v) заявитель неправомерно утверждал, что пули с места преступления не совпадали с патронами, выпущенными из пистолета Башаева. Фактически, эксперты не смогли сделать никаких выводов по этому поводу; (vi) эксперты сделали неправильный вывод о том, что пули, обнаруженные на месте происшествия, не были выпущены из глушителя, принадлежавшего г-ну Башаеву; (vii) почва, обнаруженная в автомобиле ВАЗ-2107, не соответствовала почве с места преступления из-за длительного пути от места преступления до Грозного.

57. Что касается эффективности расследования, Власти отметили, что следователи немедленно возбудили уголовное дело, что они нашли тело Натальи Эстемировой в течение нескольких часов после заявленного похищения; что органы следствия должным образом рассмотрели различные теории преступлений, включая убийство представителями государства. Утверждение о том, что г-жа Эстемирова была убита членами шалажинского джамаата, в том числе г-ном Башаевым, было подтверждено вескими и последовательными доказательствами.

58. Наконец, Правительство отметило, что отчет г-на П. Джонстона был подготовлен без какого-либо знания российского законодательства и что его выводы не были подтверждены.

59. Комиссар Совета Европы по правам человека отметил, что убийство Натальи Эстемировой следует рассматривать как часть серии убийств и запугивания правозащитников на Северном Кавказе. Он отметил, что наиболее серьезные нарушения прав человека в отношении правозащитников не были предотвращены и должным образом не устранены.

60. Российские власти препятствовали деятельности правозащитников, что привело к их маргинализации, особенно в Чечне. Постоянные препятствия на пути законной работы последних противоречили позитивному обязательству государства по созданию безопасных и благоприятных условий для правозащитников.

61. Вышесказанное создало ситуацию, несовместимую с европейскими стандартами. Комиссар посчитал, что для усиления потенциала по созданию безопасных и благоприятных условий для правозащитников власти Российской Федерации как на федеральном, так и на региональном уровне должны принять ряд мер на институциональном, правовом, политическом и других уровнях. В частности, эти меры должны включать принятие конкретных правовых рамок, проведение всеобъемлющей государственной политики и национального плана действий, направленных на защиту правозащитников и на создание благоприятных условий для их работы. Такие меры могут также включать создание специального органа или расширение прав и возможностей существующих национальных правозащитных институтов с целью создания в сотрудничестве с федеральными правоохранительными органами полнофункционального механизма быстрого реагирования или программы защиты правозащитников. Наконец, эти меры должны также включать политику повышения осведомленности, способствующую легитимности и облегчению работы правозащитников..

2. Оценка Суда

(a) Контекст настоящего дела

62. В комментариях к замечаниям властей Российской Федерации заявитель утверждала о нарушении статьи 2 Конвенции в связи с неспособностью властей защитить жизнь Натальи Эстемировой. Эта жалоба не была подана в форме заявления, и Правительство не было проинформировано об этом. Таким образом, Суд не будет рассматривать его (см. среди недавних примеров, Mandli and others v. Hungary, № 63164/16, §§ 15-18, 26 мая 2020 года, и Markus v. Latvia, № 17483/10, § 63, 11 июня 2020 г.). В любом случае данная жалоба является сено необоснованное кажется необоснованным.

(b) Предполагаемая ответственность государства за похищение и убийство

63. В ряде постановлений Суд подчеркивал вызывающую беспокойство ситуацию с исчезновением правозащитников на Северном Кавказе. Суд пришёл к выводу, что достаточно заявления prima facie о похищении лица представителями государства, чтобы ответственность за такое похищение лежала на государстве, и именно Власти будут нести бремя доказывания, либо посредством предоставления документов, находящихся в их распоряжении, либо путём предоставления последовательно и полного объяснения обстоятельств произошедшего (см. Tsechoyev v. Russia, № 39358/05, 15 марта 2011; Kushtova and Others v. Russia (№ 2), № 60806/08, § 76, 21 февраля 2017; Alikhanovy v. Russia, № 17054/06, § 71, 28 августа 2018; и Tsakoyevy v. Russia, № 16397/07, § 116, 2 октября 2018). Если государство не выполняет бремя доказывания, это влечёт признание нарушения статьи 2 Конвенции в ее материальной части. И напротив, если Заявитель не делает заявления prima facie, государство освобождается от бремени доказывания (см, к примеру, Shafiyeva v. Russia, № 49379/09, § 71, 3 мая 2012).

64. Суд установил, что делами prima facie являются дела, в которых предполагаемое похищении лица представителями государства основано на обоснованных опасениях, что представители государство похитили лицо в ходе специальной операции силовых структур (см. Nazyrova and Others v. Russia, № 21126/09 и 4 others, §§ 129 и 135, 9 февраля 2016; Gaysanova v. Russia, № 62235/09, § 113, 12 мая 2016; и Ortsuyeva and Others v. Russia, №№ 3340/08 и 24689/10, §§ 46, 54 и 85, 22 ноября 2016); с использованием специальных средств, таких как БТР (см. Nazyrova and Others, упомянутое выше, §§ 71, 75, 88, 92, 138 и 141); доставлением лица в отдел полиции (см. Tsakoyevy, упомянутое выше, § 118); или похищение лица посреди дня в присутствии сотрудников полиции (см. Kushtova and Others, cited above, § 79, и Alikhanovy, упомянутое выше, § 72).

65. Суд не может согласиться с доводами Заявителя о том, что обстоятельства похищения ее сестры представителями государства достигли условий prima facie. Ее теория основывалась на показаниям свидетелей о том, что Наталья Эстемирова была похищение силовыми структурами на глазах у полиции (см. пункт 47 выше). Данное доказательство обладает малой доказательственной силой, поскольку основано на устных показаниях неустановленного лица, полученных спустя 6 лет после убийства (см. пункт 8 выше). Они демонстрируют обстоятельства похищения г-жи Эстемировой в ином виде, чем описанные в пункте 64 выше. Она была похищена группой людей, которые приехали на гражданском автомобиле ранним утром и совершили похищение в тайне от свидетелей (сравните Shafiyeva, упомянутое выше, §§ 71-73; Dobriyeva and Others v. Russia, № 18497/10, §§ 59-61 и 66, 19 декабря 2013; Salikhova and Magomedova v. Russia, № 63689/13, §§ 70-72, 26 января 2016; и Ibragim Tsechoyev v. Russia, № 18011/12, § 58, 21 июня 2016; а также contrast, Orlov and Others v. Russia, № 5632/10, §§ 95-98, 14 марта 2017). В материалах дела Суд не видит убедительных доказательств, чтобы прийти к выводу о невозможности пройти через КПП в регионе без досмотра. В любом случае, из материалов следует, что у похитителей была возможность обойти их (см. пункт 21 выше) или пройти досмотр, используя поддельные документы (см. пункт 28 выше).

66. Суд признаёт, что обстоятельства дела не следует рассматривать отдельно от профессиональной деятельности Натальи Эстемировой как правозащитницы. Суд учитывает, что нападения на правозащитников, включая нападение на г-уж Политковскую (см. Mazepa and Others v. Russia, № 15086/07, 17 июля 2018) и г-на Орлова (см. Orlov and Others, упомянутое выше). Однако на основании своей правоприменительной практики и доводов Заявителя, Суд не может установить наличие достаточных признаков для презумпции того, что в нападениях на правозащитников участвовали представители государства и переложить таким образом бремя доказывания на государство.

67. Принимая во внимание материалы дела и доводы сторон, Суд приходит к выводу, что необходимого стандарта доказывания («вне всяких сомнений») достигнуто не было, соответственно, нельзя однозначно утверждать о том, что представители государства участвовали в похищении. Следовательно, не имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее материальной части.

68. Суд отмечает, что Власти не предоставили Заявителю большинство материалов дела (см. пункт 16 выше). Из документов, предоставленных в распоряжение Суда, следует, что органы следствия не проводили расследование достаточно оперативно. Они возбудители производство спустя несколько часов после смерти (см. пункт 13 выше) (см, для сравнения, постановления по другим делам, когда возбуждение уголовного дела было произведено с задержкой: Savriddin Dzhurayev v. Russia, № 71386/10, § 193, 25 апреля 2013; Dobriyeva and Others, упомянутое выше, § 73; Turbylev v. Russia, № 4722/09, § 70, 6 октября 2015; Zakharin and Others v. Russia, № 22458/05, § 66, 12 ноября 2015; Khamidkariyev v. Russia, № 42332/14, § 156, 26 октября 2017; и Tsakoyevy, упомянутое выше, § 124). Большинство необходимых этапов следствия было пройдено в первые дни после убийства (см. пункты 17-20 выше). С самого начала органы следствия установили личность одного из предполагаемых похитителей, обвинили его в соучастии с составе вооруженной группы, незаконном хранении оружия и боеприпасов, похищении Натальи Эстемировой и ее убийство (см. пункт 32 выше). Личности других похитителей остаются неизвестными.

69. Несмотря на вышеизложенное, документы в распоряжении Суда вызывают сомнения в полноте расследования, в особенности в том, что касается качества анализа собранных доказательств и их правдивости. Суд отмечает, что версия органов следствия подтверждалась лишь несколькими частями доказательствам, имеющих высокую доказательственную ценность. Данные части доказательств передавались на экспертизы, однако заключения по итогам экспертиз были противоречивы. К примеру, эксперты не смогли с надлежащей точностью ответить, (i) являлись ли рули и гильзы, найденные на месте преступления, выпущенными из одного и того же оружия (см. пункт 17 выше); (ii) контактировала ли камуфляжная униформа из дома г-на Башаева с одеждой г-жи Эстемировой (см. пункт 29 выше); (iii) использовался ли глушитель с пистолетом, найденным в доме г-на Башаева (см. пункт 31 выше); или (iv) волокна, найденные в автомобиле, принадлежали г-же Эстемировой (см. там же). Выводы экспертов о том, что пули, найденные на месте преступления, не были выпущены из пистолета с глушителем, а отсутствие почвы с места преступления в автомобиле противоречит версии органов следствия об убийстве. Более того, нельзя не обратить внимание на то, что органы следствия не объяснили, почему на теле г-жи Эстемировой не найдено следов ДНК г-на Башаева или других членов преступной группировки. Суд не может установить, предприняли ли органы следствия надлежащие попытки для установления личностей всех членов данной преступной группировки.

70. Принимая во внимание вышеописанное, а также в свете непредоставления Властями полных материалов дела, Суд приходит к выводу о невозможности считать расследование эффективным.

71. В свете вышеизложенного, Суд приходит к выводу о том, что власти не провели эффективного расследования похищения и убийства Натальи Эстемировой. В указанных обстоятельствах нет необходимости рассматривать отдельно доводы Заявителя об ограничении доступа к материалам дела.

72. Соответственно, имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее процедурном аспекте.

II. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 38 КОНВЕНЦИИ

73. Заявитель утверждает, что отказ Властей предоставить Суду полные материалы дела является нарушением статей 34 и 38 Конвенции. Суд рассмотрит жалобу на нарушение статьи 38 Конвенции, которая гласит:

“Суд рассматривает дело с участием представителей сторон и, если это необходимо, предпринимает расследование обстоятельств дела, для эффективного проведения которого участвующие в нем Высокие Договаривающиеся Стороны создают все необходимые условия.”

74. Суд обращает внимание, что обязанность Высоких Договаривающих Государств по взаимодействию, установлена статей 38 Конвенции и Правилом 44А Правил Суда. Данное обязательство является важным гарантом эффективности системы обращения с индивидуальной жалобой, предусмотренной статьей 34 Конвенции (см. Janowiec and Others v. Russia [GC], № 55508/07 и 29520/09, § 202, ECHR 2013).

75. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Суд отмечает, что, несмотря на его явный запрос, Правительство представило только некоторые копии из материалов расследования. Они заявили, что этого будет достаточно для рассмотрения дела. По мнению властей Российской Федерации, раскрытие остальных материалов может поставить под угрозу расследование (см. Пункт 16 выше).

76. Суд не может согласиться с доводом властей Российской Федерации, поскольку не они могут определять количество документов, достаточных для рассмотрения дела Судом. Избирательный подход к представлению материалов расследования не позволил Европейскому Суду получить полную и неискаженную картину расследования, которую он должен был оценить. Отказ предоставить все материалы расследования не мог быть оправдан секретностью расследования, на которое ссылались власти Российской Федерации, поскольку судебное разбирательство позволяет обеспечить это (см. Imakayeva v. Russia, № 7615/02, § 123, ECHR 2006XIII (выдержки)).

77. Учитывая, что невыполнение властями Российской Федерации просьбы Суда по такому важному вопросу подорвало его способность рассматривать по существу жалобу заявителя, разъясняя важные вопросы, связанные с эффективностью расследования (см. пункт 69 выше), Суд приходит к выводу, что имело место нарушение статьи 38 Конвенции (сравните с Khadisov and Tsechoyev v. Russia, № 21519/02, §§ 17879, 5 февраля 2009; Enukidze and Girgvliani v. Georgia, № 25091/07, §§ 297-302, 26 апреля 2011; Nizomkhon Dzhurayev v. Russia, № 31890/11, §§ 163-65, 3 октября 2013; и Khamidkariyev v. Russia, no. 42332/14, §§ 105-09, 26 января 2017).

III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

78. Статья 41 Конвенции предусматривает:

“Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне.”

A. Ущерб

79. Заявитель потребовал компенсации морального вреда в размере, который будет определен Судом.

80. Правительство утверждало, что компенсация не должна присуждаться по этому основанию из-за того, что заявитель не указал точную требуемую сумму.

81. Суд удовлетворен тем, как заявительница сформулировала свой иск. Он уже удовлетворил иски, сформулированные таким же образом во многих случаях (см. D.N. v. Switzerland [GC], № 27154/95, § 60, ECHR 2001III; Bykov v. Russia [GC], № 4378/02, § 111, 10 марта 2009; Vladimir Ushakov v. Russia, № 15122/17, § 109, 18 июня 2019; и Gubasheva and Ferzauli v. Russia, № 38433/17, § 64, 5 мая 2020).

82. Принимая во внимания правоприменительную практику по данному вопросу (см. M. and Others v. Croatia, № 50175/12, § 100, 2 мая 2017; Mustafayev v. Azerbaijan, № 47095/09, § 90, 4 мая 2017; и Mazepa and Others v. Russia, № 15086/07, § 88, 17 июля 2018) Суд присуждает заявителю 20 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

B. Расходы и издержки

83. Заявитель потребовала 17 238,97 фунтов стерлингов (около 20 300 евро) и 9 000 евро в качестве компенсации судебных издержек. Она представила почасовые ставки своих представителей и время, указанное для подготовки документов по данной жалобе, а также счета за услуги перевода и расчет административных расходов (ксерокопирование, печать и почтовые расходы), понесенных представителями. Заявитель попросил указать, что награда должна быть выплачена в фунтах стерлингов и переведена на банковский счет EHRAC.

84. Правительство утверждало, что требования заявителя были чрезмерными.

85. Учитывая, что заявитель не представила документов, подтверждающих, что она уплатила или имела юридическое обязательство оплатить гонорары, выставленные ее представителями, или понесенные ими расходы, Суд не находит оснований для вывода о том, что расходы и издержки действительно были понесены. понесены заявителем (см. Merabishvili v. Georgia [GC], № 72508/13, § 327, 28 ноября 2017; Batiashvili v. Georgia, № 8284/07, § 112, 10 октября 2019; Dimitar Angelov v. Bulgaria, № 58400/16, §§ 90-91, 21 июля 2020; и Aghdgomelashvili and Japaridze v. Georgia, № 7224/11, §§ 61-62, 8 октября 2020). Таким образом, требования по этому пункту должны быть отклонены.

C. Процентная ставка

86. Суд считает целесообразным, чтобы процентная ставка по умолчанию была основана на предельной кредитной ставке Европейского центрального банка, к которой следует добавить три процентных пункта.

IV. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 46 КОНВЕНЦИИ

87. Статья 46 Конвенции в соответствующей части предусматривает:

“1. Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются исполнять окончательные постановления Суда по любому делу, в котором они выступают сторонами.

2. Окончательное постановление Суда направляется Комитету министров, который осуществляет надзор за его исполнением.”

88. Заявитель просила Суд указать властям Российской Федерации в соответствии со статьей 46 Конвенции, что по делу должно быть проведено эффективное и быстрое расследование. Она также попросила наложить на Власти обязательство принять правовую базу, направленную на защиту правозащитников, находящихся в опасности, и на создание благоприятных условий для их работы. Наконец, заявитель утверждала, что Власти должны создать механизм быстрого реагирования или программу защиты для правозащитников, а также провести информационно-просветительскую деятельность, направленную на облегчение работы правозащитников.

89. Правительство не прокомментировало эту часть жалобы.

90. В соответствии со статьей 46 Конвенции Высокие Договаривающиеся Стороны обязались подчиняться окончательным постановлениям Суда по любому делу, в котором они участвуют, а их исполнение контролируется Комитетом министров. Отсюда следует, в частности, что решение, в котором Суд признает нарушение Конвенции или Протоколов к ней, налагает на государство-ответчик юридическое обязательство не только выплатить заинтересованным лицам суммы, присужденные в качестве справедливой компенсации, но и выбрать под надзором Комитета министров общие и / или, при необходимости, индивидуальные меры, которые должны быть приняты в его национальном праве, чтобы положить конец нарушению, установленному Судом, и по возможности устранить последствия (см. Guðmundur Andri Ástráðsson v. Iceland [GC], № 26374/18, § 311, 1 декабря 2020, и дальнейшие ссылки в данном постановлении).

91. Суд повторяет, что его решения носят в основном декларативный характер и что, как правило, именно заинтересованное государство должно выбирать, при условии надзора со стороны Комитета министров, средства, которые будут использоваться в его внутреннем праве для исполнения обязательств по статье 46 Конвенции при условии, что такие средства совместимы с выводами, изложенными в решении Суда (см. Magnitskiy and Others v. Russia, №№ 32631/09 и 53799/12, § 295, 27 августа 2019 г.). Только в исключительных случаях, с целью помочь государству-ответчику выполнить свои обязательства по статье 46, Суд будет стремиться указать тип меры, которая может быть принята, чтобы положить конец обнаруженному им нарушению (там же, § 296).

92. Принимая во внимание обстоятельства настоящего дела и доводы сторон, Суд не считает необходимым указывать какие-либо общие меры, которые государство должно принять для исполнения настоящего Постановления. Что касается индивидуальных мер, Суд отмечает, что уголовное дело все еще продолжается. Принимая это во внимание, он считает, что власти должны продолжать, насколько это будет возможно, свои усилия, направленные на выяснение обстоятельств похищения и убийства Эстемировой, установление преступников и наказание виновных, где это уместно.

НА ОСНОВАНИИ ВЫШЕИЗЛОЖЕННОГО,

1. Объявляет, единогласно, жалобу приемлемой;

2. Постановляет, единогласно, что не имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее материальном аспекте;

3. Постановляет, пятью голосами против двух, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее процедурном аспекте;

4. Постановляете, единогласно, что государство-ответчик не выполнило свои обязательства по статье 38 Конвенции;

5. Постановляет, шестью голосами против одного,

(a) что государство-ответчик должно уплатить заявителю в течение трех месяцев с даты вступления судебного решения в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции 20 000 евро (двадцать тысяч евро) плюс любые налоги, которые могут взиматься, в возмещение нематериального ущерба, которое должно быть конвертировано в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на дату расчета;

(b) что с истечения вышеупомянутых трех месяцев до момента выплаты простые проценты будут выплачиваться на указанную выше сумму по ставке, равной предельной кредитной ставке Европейского центрального банка в течение периода дефолта плюс три процентных пункта;

6. Отклоняет, единогласно, остальные требования Заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке с направлением письменного уведомления 31 августа 2021 года в соответствии с Правилом 77 §§ 2 и 3 Регламента Суда.

В соответствии с пунктом 2 статьи 45 Конвенции и пунктом 2 правила 74 Регламента Суда к настоящему постановлению прилагается особое мнение судей Dedov и Zünd.

СОВМЕСТНОЕ ОСОБОЕ МНЕНИЕ СУДЕЙ DEDOV И ZÜND

1. Мы согласны с большинством в том, что государство-ответчик не выполнило свои обязательства по статье 38, и соответственно проголосовали. По требованию Суда государство обязано предоставить полные материалы уголовного дела.

2. Однако мы сожалеем, что по данному делу не можем сделать вывод, что расследование не было адекватным и что имело место нарушение статьи 2 в ее процессуальной части. Мы не должны забывать, что Суд имел в своем распоряжении значительный объем документов (до сотен страниц), охватывающих первые этапы расследования и другие важные события (см. пункт 16 Постановления). Заявитель имела полный доступ к материалам дела через своего адвоката (см. пункт 43). Если бы в информации о расследовании, предоставленной властями Российской Федерации по запросу Суда, имелся серьезный пробел, заявитель указала бы на этот недостаток. Однако в данном случае заявитель не выдвинула таких утверждений.

3. Процессуальное обязательство зависит не от результата, а от средства. Следовательно, следователей нельзя винить в том, что они в конечном итоге не смогли установить всех виновных в убийстве. Необходимо обратить внимание на то, что они предприняли попытку найти виновных. Они начали расследование в течение нескольких часов после инцидента и вскоре после этого обнаружили тело Эстемировой. Многие следственные действия были предприняты незамедлительно в течение первых нескольких дней после убийства. Расследование не было приостановлено преждевременно или необоснованно. Надзорные органы или национальные суды не обнаружили недостатков в следственных действиях. Несмотря на доводы заявителя об обратном, следователи провели расследование по нескольким направлениям, включая версию о причастности к преступлению сотрудников правоохранительных органов. При этом следователи не только допросили десятки сотрудников правоохранительных органов региона, но и получили и протестировали образцы их ДНК. Результаты расследования оказались убедительными для Суда, поскольку он единогласно установил, что доводы заявителя и обстоятельства события, выясненные в ходе расследования, не позволяют установить, что представители государства были причастны к похищению и убийству г-жи Эстемировой, что было основным требованием заявителя.

4. Расследование дало ощутимый результат — оно выдвинуло правдоподобную версию убийства г-ном Башаевым, которая была подтверждена неопровержимыми доказательствами и показаниями нескольких свидетелей. Однако большинство, ссылаясь на результаты расследования, изложенные в пунктах 17, 29 и 31 Постановления, пришли к выводу, что эксперты не смогли с достаточной уверенностью сделать вывод о том, что пули и патроны с места происшествия инцидент был частью тех же боеприпасов к огнестрельному оружию, что камуфляжная форма из адреса г-на Башаева соприкасалась с одеждой г-жи Эстемировой, что глушитель использовался с пистолетом, принадлежащим г-ну Башаеву, или что элементы волокон из автомобиля принадлежал Эстемировой.

5. У нас есть еще одно прочтение выводов экспертов. Их выводы, сформулированные с использованием глагола «мог», не предполагают, что эксперты не смогли сделать никаких выводов или что у них были серьезные сомнения. Согласно российской доктрине и практике, эксперты в принципе не могут утверждать, что что-то произошло со 100% вероятностью. Их выводы всегда формулируются как «мог» или «не мог» (см., к примеру, Nikolay Fedorov v. Russia, № 10393/04, § 25, 5 апреля 2011; Nigmatullin and Others v. Russia [Committee], №№ 47821/09 и другие, § 58, 4 февраля 2020; и Romanova and Others v. Russia [Committee], №№ 21080/09 и другие, § 33, 30 марта 2021). Более того, выводы экспертов о том, что пули с места преступления не были выпущены из глушителя, не подрывают достоверности версии следствия об убийстве. Резиновые элементы на глушителе соответствовали куску резины, собранному на месте преступления. Более того, не исключено, что злоумышленники взяли с собой глушитель, но не использовали его во время стрельбы.

6. Наконец, даже если между доказательствами и были некоторые противоречия, они не были результатом профессиональной халатности следователей; они не имеют отношения к ключевым элементам расследования, и поэтому они не могут ставить под сомнение тщательность расследования в целом, особенно учитывая сложность дела и требование реалистичного применения процессуальной обязанности в соответствии со статьей 2 (см. Hanan v. Germany [GC], № 4871/16, § 200, 16 февраля 2021).

7. Мы должны помнить, что Суд не должен брать на себя роль или замещать надзорный следственный орган при оценке качества расследования, сравнивая сотни доказательств или выявляя несоответствия в свидетельских показаниях, если только эти недостатки не очевидны. Суд обычно сосредотачивает свою оценку на процессуальных недостатках (было ли возбуждено уголовное дело своевременно, было ли производство преждевременно приостановлено и т. соблюдайте их инструкции. В этом деле Суд, однако, вышел за рамки своей роли, поскольку он основал свой вывод о нарушении статьи 2 в его процессуальной части незначительными противоречиями в доказательствах, которые являются нормальной чертой сложного уголовного расследования в досудебной стадии производства по делу.

|| Смотреть другие дела по Статье 2 ||

Если Вам необходима помощь по защите Ваших нарушенных прав, обращайтесь по контактам ниже:

Пишите	Звоните	Пишите на сайте
echr@cpk42.com	+7 495 123 3447	Форма