Третья секция

«Мухаметов и другие против России»

CASE OF MUKHAMETOV AND OTHERS v. RUSSIA

(Жалобы nos. 53404/18 и 3 другие)

Решение

Статья 8 • Семейная жизнь • Отсутствие гарантий против злоупотреблений во внутреннем законодательстве, касающемся решений следователей по ходатайствам о посещении семьи заключенного
Статья 5 § 3 • Чрезмерная продолжительность предварительного заключения, составляющая более полутора лет

 

СТРАСБУРГ

14 декабря 2021

Это решение станет окончательным при обстоятельствах, изложенных в пункте 2 статьи 44 Конвенции. Он может быть подвергнут редакционной правке.

 

 

В деле «Мухаметов и другие против России», Европейский Суд по правам человека (Третья секция) заседая Палатой в составе:

Georges Ravarani, Председатель,
Georgios A. Serghides,
Dmitry Dedov,
María Elósegui,
Anja Seibert-Fohr,
Peeter Roosma,
Frédéric Krenc, судьи,
и Milan Blaško, Секретарь,

Принимая во внимание:

жалобы (см. Приложение 1 ниже) против Российской Федерации, поданные в Суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (“Конвенция”) четырьмя гражданами России (“заявителями”) в даты, указанные в Приложении 1;

решение уведомить власти Российской Федерации (“Власти”) о жалобах, касающихся отказов в свиданиях с родственниками, предполагаемой неэффективности судебного надзора, отсутствия заявителей на слушаниях по апелляции и предположительно чрезмерной продолжительности предварительного заключения в заявлении № 53404/18, и объявить неприемлемыми остальные заявления;

замечания сторон;

Обсудив это в частном порядке 23 ноября 2021 года,

Выносит следующее решение, которое было принято в этот день:

Введение

1. Дело касается отказов в разрешении семейных свиданий в следственных изоляторах. Дело также касается предполагаемой неэффективности процедур судебного пересмотра и отсутствия заявителей на апелляционных слушаниях в рамках этих разбирательств.

Факты

2. Власти Российской Федерации (“Власти”) представлял г-н М. Гальперин, прошлый представитель Российской Федерации в Европейском суде по правам человека, а в последующем г-н М. Виноградов, его преемник на этом посту.

3. Факты по делу, представленные сторонами, могут быть кратко изложены следующим образом.

4. Заявители были фигурантами уголовного дела. Они были арестованы и помещены в предварительное заключение. Они содержались в следственном изоляторе СИЗО-1 в Казани.

5. Предварительное заключение г-на Мухаметова было назначено Вахитовским районным судом Казани 18 октября 2017 года и регулярно продлевалось до вынесения обвинительного приговора 26 апреля 2019 года. Постановления о заключении под стражу от

7 декабря 2017 года, 8 июня, 7 августа и 7 декабря 2018 года касались главным образом тяжести обвинений и риска того, что обвиняемый может скрыться от суда или иным образом воспрепятствовать отправлению правосудия.

6. Все заявители просили о краткосрочных семейных визитах, чтобы повидаться с членами своих семей. Следователь, ведущий уголовное дело, отклонил их просьбы, сославшись на статью 18 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений (см. пункт 12 ниже).

7. Заявители обжаловали отказы в порядке, установленном статьей 125 Уголовно-процессуального кодекса (УПК) (см. пункт 16 ниже), жалуясь на то, что решения следователя негативно повлияли на их частную и семейную жизнь.

8. Суды отклонили жалобы (даты и названия судов см. в Приложении 1). Ссылаясь на Постановление Пленума Верховного Суда России № 1 от 10 февраля 2009 года, они пришли к выводу, что решения следователя не подлежали судебному пересмотру в соответствии со статьей 125 УПК РФ, поскольку они не были “связаны с предварительным преследованием” и не “препятствовали доступу к суду”. В некоторых решениях суды указали, что жалоба по существу касалась условий содержания заявителей под стражей и тюремного режима, то есть вопросов, которые выходили за рамки рассмотрения в соответствии со статьей 125 УПК. Суды не проводили слушаний при рассмотрении жалоб заявителей.

9. Верховный суд Татарстана оставил в силе решения нижестоящих судов по апелляции (даты см. в Приложении I). Он одобрил их выводы, упомянув в некоторых решениях, что глава 22 Административно-процессуального кодекса предусматривает возможность оспаривания решений и действий государственных органов. Заявители не присутствовали на некоторых слушаниях в Верховном суде Татарстана.

10. 26 апреля 2019 года Приволжский военный суд признал заявителей виновными в организации террористической организации и участии в ней и приговорил их к различным срокам лишения свободы.

11. 24 сентября 2019 года Верховный суд России оставил в силе решение от 26 апреля 2019 года по апелляции.

Применимое национальное законодательство

I. Закон о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений

12. Статья 18 Федерального Закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» N 103-ФЗ от 15.07.1995 указывает следующие:
“Подозреваемым и обвиняемым на основании письменного разрешения лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело, может быть предоставлено не более двух свиданий в месяц с родственниками и иными лицами продолжительностью до трех часов каждое …”

II. Решение Конституционного суда РФ

13. Конституционный суд постановил, что отказ в удовлетворении ходатайства о посещении тюрьмы должен быть оформлен в форме мотивированного постановления. Это может быть оспорено надзирающим прокурором или судом общей юрисдикции, который будет призван проверить, в свете фактических обстоятельств дела, был ли отказ обоснованным (см. Определение № 176-О от 13 июня 2002 года, № 351-О от 16 октября 2003 года и № 807-О-О от 17 июня 2010 года).
14. В своем определении № 256-О от 24 мая 2005 года Конституционный Суд подтвердил свои выводы, сформулированные ранее в постановлении № 5-П от 23 марта 1999 г. (цитируется в деле Власов против России, № 78146/01, § 75, 12 июня 2008 г.), и его решение № 298-О от 21 декабря 2001 г., согласно которому все решения следственных органов, затрагивающие конституционные права и свободы, включая отказы в посещении тюрьмы членами семьи, должны подлежать судебному пересмотру, при условии, что проверка их законности и обоснованности не будет предопределять существо уголовного дела.

III. Уголовно-процессуальный кодекс

15. Глава 16 Уголовно-процессуального кодекса РФ (“УПК”) содержит статьи 123-127 и устанавливает процедуру, с помощью которой стороны уголовного судопроизводства могут оспаривать действия или бездействие дознавателя, следователя, прокурора или суда.

16. Статья 125 УПК предусматривает судебный пересмотр решений и действий или бездействия следователя или прокурора, которые могут негативно повлиять на конституционные права или свободы участников уголовного судопроизводства. Подача жалобы не приостанавливает действие оспариваемого решения или действия, если следователь или прокурор не примут иного решения. Суд должен рассмотреть жалобу в течение пяти дней. Заявитель, его адвокат, следователь и прокурор имеют право присутствовать на слушании. Заявитель должен обосновать свою жалобу. После рассмотрения жалобы суд либо объявляет оспариваемое решение, действие или бездействие незаконными или необоснованными и поручает ответственному должностному лицу устранить выявленный недостаток, либо отклоняет жалобу (пункт 5 статьи 125 УПК).

IV. Постановление Пленума ВС РФ

17. В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 1 от 10 февраля 2009 года, предписывая должностному лицу устранить недостаток, установленный в соответствии с пунктом 5 статьи 125 УПК, суд может не указывать какие-либо конкретные меры, которые должны быть приняты должностным лицом, или отменить, или потребовать от должностного лица отменить решение, которое было признано незаконным или недостаточно обоснованным (пункт 21). Если решение суда, принятое в соответствии со статьей 125 УПК, не исполняется следственными органами, заявитель имеет право подать жалобу на их бездействие (пункт 20).

V. Кодекс административного судопроизводства

18. Глава 22 КАС (статьи 218-228 – вступили в силу с 15 сентября 2015 года) регулирует процедуры, посредством которых отдельные лица оспаривают решения и действия государственных органов. Процедура главы 22 неприменима, если решения и действия пересматриваются в рамках другой судебной процедуры (пункт 6 статьи 218).

19. Суды должны проверить законность оспариваемого решения (пункт 8 статьи 226). Сфера их рассмотрения не ограничивается аргументами истца. Они должны оценить, в частности, были ли нарушены права и свободы истца, действовали ли национальные власти сверх меры и были ли использованы правильные основания и процедура для принятия решения (пункты 9 и 10 статьи 226).

20. Суды могут признать оспариваемое решение незаконным полностью или частично и указать, при необходимости, меры по исправлению положения, которые должны быть приняты соответствующим органом власти (пункт 2 статьи 227). Суд может установить срок для устранения нарушения или конкретные шаги, которые необходимо предпринять для устранения нарушения в полном объеме (пункт 3 статьи 227). Решение суда должно быть отправлено в день его вступления в силу (пункт 7 статьи 227). Суд и заявитель должны быть уведомлены об исполнении решения не позднее чем через месяц после его получения (статья 227 § 9).

Право

I. Объединение жалоб

21. Принимая во внимание схожий предмет жалоб, Суд считает целесообразным рассмотреть их совместно в одном решении.

II. Предполагаемое нарушение статьи 8 Европейской Конвенции

22. Заявители жаловались на нарушение статьи 8 Конвенции в связи с отказом в удовлетворении их ходатайств о свиданиях с членами их семей. Ссылаясь на статью 6 Конвенции, они также жаловались на то, что национальные суды отказались рассматривать по существу их жалобы на решения следователя об отказе в удовлетворении этих ходатайств. Суд считает, что эти жалобы должны рассматриваться исключительно с точки зрения статьи 8 Конвенции, которая гласит следующее:
“1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.
2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц …”

A. Приемлемость

1. Доводы сторон

(a) Власти

23. Власти утверждали, что с 2008 года ЕСПЧ придерживался мнения, что статья 18 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых не соответствует требованиям качества закона и что российское законодательство не предоставляет заключенным никаких гарантий против произвольного отказа в посещении тюрьмы (они ссылались на Власов против России, № 78146/01, §§ 123-27, 12 июня 2008 г.; Моисеев против России, № 62936/00, §§ 248-251, 9 октября 2008 г.; Терещенко против России, № 33761/05, §§ 135-137, 5 июня 2014 г.; и Андрей Смирнов против России, № 43149/10, §§ 39-43, 13 февраля 2018 года). Соответственно, заявители должны были знать, что до подачи своих жалоб в Суд не было исчерпано никаких средств правовой защиты. Из этого следовало, что шестимесячный период следует исчислять с даты отказа следователя разрешить посещение семьи, а не с даты решений, принятых в ходе рассмотрения дела в соответствии со статьей 125 УПК. Таким образом, жалобы г-на Мухаметова, г-на Архипова и г-на Якубова были запоздалыми.

24. В качестве альтернативы правительство утверждало, что национальные суды отказались рассматривать жалобы заявителей по существу, поскольку статья 125 УПК была направлена на устранение процессуальных нарушений, имевших место в ходе расследования уголовного дела, а не тех, которые касались условий предварительного заключения. Ссылаясь на Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 47 от 25 декабря 2018 года Власти утверждали, что заявители должны были воспользоваться средством правовой защиты, предусмотренным главой 22 КАС, которая позволяла национальным судам рассматривать жалобы на условия содержания под стражей. Они указали, что Определение Конституционного суда № 256-О на которое ссылается г-н Мухаметов, не указывает надлежащую процедуру проведения судебного пересмотра решений следователя и, следовательно, на него нельзя полагаться для целей выбора процедуры, которой следует следовать.

(b) Заявители

25. Г-н Мухаметов, г-н Архипов и г-н Якубов утверждали, что невозможность получить свидания с семьей представляет собой “продолжающееся нарушение”, на которое можно подать жалобу до тех пор, пока оно не будет прекращено. Поскольку их жалобы были поданы в Суд в течение шести месяцев с даты, когда в конечном итоге было предоставлено разрешение на посещение семьи, или с даты, когда в просьбе о таких посещениях было отказано, их жалобы не были запоздалыми.
26. Г-н Мухаметов и г-н Архипов далее утверждали, что они воспользовались средством правовой защиты, предусмотренным статьей 125 УПК, которое они сочли эффективным. Г-н Мухаметов ссылался на прецедентное право Конституционного суда, упомянутое в пункте 14 выше. Г-н Мухаметов и г-н Якубов далее утверждали, что Постановление Пленума Верховного Суда № 47 от 25 декабря 2018 года, на которое ссылались Власти, неприменимо к их ситуации, поскольку оно было принято после фактов, послуживших основанием для их заявлений. Ссылаясь на Определение Конституционного Суда РФ № 5-П (см. пункт 14 выше), г-н Архипов утверждал, что национальные суды должны были рассмотреть по существу его жалобы, поданные в соответствии со статьей 125 УПК. Он указал, что в письмах, уведомляющих об отказах следователя в предоставлении свиданий с семьей, указывалось, что они могут быть обжалованы в соответствии с главой 16 УПК (см. пункт 15 выше), и представил копию письма от 3 апреля 2018 года. Г-н Загиев утверждал, что в то время он не знал о возможности использования процедуры, предусмотренной главой 22 КАС. В частности, в решениях следователя от 25 июня и 7 сентября 2018 года не была указана процедура, которой необходимо следовать для оспаривания этих решений.

2. Выводы Суда

(a) Общие принципы в отношении исчерпания внутренних средств правовой защиты и исчисления шести месяцев

27. Европейский Суд повторяет, что требования, содержащиеся в пункте 1 статьи 35 Конвенции, касающиеся исчерпания внутренних средств правовой защиты и шестимесячного периода, тесно взаимосвязаны, поскольку они не только объединены в одной статье, но и выражены в одном предложении, грамматическая конструкция которого подразумевает такую взаимосвязь (см. Lopes de Sousa Fernandes v. Portugal [GC], no. 56080/13, § 130, 19 December 2017). Следовательно, как правило, шестимесячный период истекает с даты принятия окончательного решения в процессе исчерпания внутренних средств правовой защиты. Таким образом, пункт 1 статьи 35 не может быть истолкован таким образом, который требовал бы от заявителя информировать Суд о своей жалобе до того, как его позиция в связи с этим вопросом будет окончательно урегулирована на национальном уровне, в противном случае принцип субсидиарности был бы нарушен. Однако это положение позволяет принимать во внимание только те средства правовой защиты, которые являются нормальными и эффективными, поскольку заявитель не может продлить строгий срок, установленный Конвенцией, пытаясь подать неуместные или неверно истолкованные заявления в органы или учреждения, которые не имеют полномочий или компетенции предлагать эффективное возмещение по рассматриваемой жалобе в соответствии с Конвенцией. Определение того, является ли внутренняя процедура эффективным средством правовой защиты по смыслу пункта 1 статьи 35, которое заявитель должен исчерпать и которое, следовательно, должно быть принято во внимание для целей шестимесячного срока, зависит от ряда факторов, в частности жалобы заявителя, объема обязательств государства в соответствии с этим конкретным положением Конвенции, доступных средств правовой защиты в государстве-ответчике и конкретных обстоятельств дела (там же, §§ 131 132 и 134).

(b) Применение принципов в настоящем деле

28. Суд установил, что решения следователей и судей об отказе в ходатайствах о посещении семьи представляют собой отдельные случаи вмешательства в право заявителей на уважение семейной жизни (см. Chaldayev v. Russia, no. 33172/16, § 49, 28 May 2019). В отличие от ограничений на частоту посещений семьи и специальных мер безопасности во время таких посещений (там же, §§ 54-55), конкретные отказы следователя в удовлетворении ходатайства о посещении семьи не являются “продолжающимся нарушением”.

29. Суд далее отмечает, что Определение Конституционного Суда, требующее, чтобы отказы в посещении семьи были обоснованными и подлежали пересмотру, не вступило в силу в полной мере и что четкие и доступные правила для инициирования и проведения такого пересмотра не были установлены во внутреннем законодательстве (см. Kungurov v. Russia, no. 70468/17, § 25, 18 February 2020, в отношении отказа в предоставлении свидания с семьей, выданного судьей в форме непроцессуального письма).
(i) Статья 125 УПК РФ

30. Что касается судебного пересмотра, предусмотренного статьей 125 УПК, Европейский Суд принимает к сведению довод Правительства о том, что этот способ не представлял собой эффективное средство правовой защиты в данных обстоятельствах (см. пункт 23 выше). Он также отмечает, что национальные суды установили, что решения следователя не подлежали судебному пересмотру в соответствии со статьей 125 УПК, поскольку они не были “связаны с досудебным преследованием” и не “препятствовали доступу в суд” (см. пункты 8 и 9 выше).

31. Суд напоминает, что для того, чтобы средство правовой защиты было эффективным, оно должно позволить национальному органу, рассматривающему дело, рассмотреть жалобу по существу Конвенции (см., среди многих других, Glas Nadezhda EOOD and Elenkov v. Bulgaria, no. 14134/02, § 69, 11 October 2007, и приведенные в нем дела). Суду не было продемонстрировано, что национальные суды должны были рассмотреть вопрос о том, было ли “вмешательство” “необходимым в демократическом обществе”, в частности, отвечали ли оспариваемые действия насущной социальной потребности и были ли они соразмерны любым преследуемым законным целям, принципам, которые лежат в основе анализа жалоб, касающихся статьи 8 Конвенции (см. Smith and Grady v. the United Kingdom, nos. 33985/96 and 33986/96, § 138, ECHR 1999 VI, and Konstantin Moskalev v. Russia, no. 59589/10, § 31, 7 November 2017).

32. Принимая во внимание вышеизложенные соображения, Суд считает, что в отношении постановления следователя об отказе в посещении семьи жалоба в суд в порядке статьи 125 УПК не является эффективным средством правовой защиты, которое должно быть исчерпано.

33. Однако Суд рассмотрит вопрос о том, существовала ли в обстоятельствах настоящего дела вероятность того, что Заявители, не зная об обстоятельствах, которые сделали использованное ими средство правовой защиты неэффективным, все же выполнили правило шести месяцев, воспользовавшись процедурой судебного пересмотра в соответствии со статьей 125 УПК. Действительно, ранее он принимал заявления, в которых заявители не исчерпали это средство правовой защиты в аналогичных обстоятельствах (см., среди недавних примеров, Andrey Smirnov, §§ 34 and 39 43, указанное выше). Тем не менее, суд также признал, что статья 125 УПК представляет собой эффективное средство правовой защиты в случаях, когда обоснованные процессуальные решения могут быть пересмотрены национальными судами (см., например, Lutskevich v. Russia, nos. 6312/13 and 60902/14, §§ 50 52, 15 May 2018, относительно решения следователя не возбуждать уголовное дело по жалобе заявителя на жестокое обращение).

34. Учитывая неопределенность в отношении эффективности этого средства правовой защиты как такового – и принимая во внимание прецедентное право Конституционного суда, предусматривающее право добиваться судебного пересмотра ограничений на посещение тюрем (см. пункт 13 выше) – Суд считает, что ему следует разъяснить свой подход к Заявителям в настоящем деле, которым следует предоставить преимущество сомнения и не упрекать их за попытку довести свои жалобы до сведения национальных судов с помощью средств правовой защиты, которые они ошибочно сочли эффективными (см. сопоставимый подход в контексте процессуальных решений, разрешающих тайное наблюдение, Zubkov and Others v. Russia, nos. 29431/05 and 2 others, §§ 100-10, 7 November 2017).

35. Поскольку г-н Архипов, г-н Загиев и г-н Якубов подали свои жалобы в соответствии со статьей 8 Конвенции в течение шести месяцев после того, как их жалобы на судебное рассмотрение в соответствии со статьей 125 УПК были отклонены в апелляционном порядке Верховным судом Татарстана, эти жалобы не были запоздалыми. Однако жалоба г-на Мухаметова касалась отказа следователя от 27 декабря 2017 года и была подана более чем через шесть месяцев после того, как его жалоба на нее была окончательно отклонена Верховным судом Татарстана 20 февраля 2018 года. Следовательно, эта часть его жалобы в соответствии со статьей 8 Конвенции была подана несвоевременно и должна быть отклонена в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.

(ii) Глава 22 КАС РФ

36. Что касается альтернативной процедуры в соответствии с главой 22 КАС, Суд отмечает, что сфера рассмотрения национальными судами этой процедуры существенно шире, поскольку они уполномочены указывать меры, которые должны быть приняты властями для устранения нарушения внутреннего законодательства (см. пункты 18-20 выше). Оценка Судом эффективности этого средства правовой защиты будет зависеть от его доступности и доступности, а также от его эффективности на практике в аналогичных обстоятельствах (сравните с Shmelev and Others v. Russia (dec.), nos. 41743/17 and others, §§ 136 139, 17 March 2020).

37. В данном случае Власти не представили никакого судебного решения, свидетельствующего о том, что лицо, находящееся в ситуации заявителей, успешно ходатайствовало о судебном пересмотре в соответствии с главой 22 КАС. Суд также отмечает, что Постановление Пленума Верховного Суда № 47 от 25 декабря 2018 года, на которое Власти ссылались в своих представлениях (см. пункт 24 выше), касается вопросов, возникающих при рассмотрении национальными судами жалоб на условия содержания под стражей, но не отказов следователю в свиданиях с семьей. Таким образом, в обстоятельствах настоящего дела Суд не может сделать вывод о том, что судебный пересмотр в соответствии с главой 22 КАС представляет собой эффективное средство правовой защиты, которое должно быть исчерпано.

(c) Заключение

38. Европейский Суд отмечает, что остальная часть жалобы не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 а) статьи 35 Конвенции. Далее он отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Поэтому она должна быть объявлено приемлемой.

B. Существо дела

39. ЕСПЧ повторяет, что отказ в свиданиях с семьей равносилен вмешательству в право на уважение семейной жизни по смыслу статьи 8 Конвенции (см. Moiseyev, § 247, указанное выше). Предстоит выяснить, было ли вмешательство осуществлено “в соответствии с законом”, преследовало ли оно одну или несколько законных целей, перечисленных в пункте 2, а также было ли оно “необходимым в демократическом обществе”.

40. Решения следователя об отказе в удовлетворении ходатайств Заявителей о свиданиях с их родственниками ссылались на статью 18 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых (см. пункт 6 выше). Суд неоднократно указывал, что статья 18 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых не соответствует требованиям качества закона, поскольку он предоставляет неограниченные полномочия органу, занимающемуся уголовным делом, в вопросе свиданий с семьей без определения обстоятельств, при которых в посещении может быть отказано. В этом положении не оговариваются цели, для которых могут быть ограничены посещения мест лишения свободы, продолжительность этой меры или причины, которые могли бы оправдать ее применение. Это не требует, чтобы должностное лицо или орган власти указывали какие-либо причины отказа или даже издавали какое-либо официальное решение, которое можно было бы пересмотреть. Суд постановил, что правовое положение, которое не определяет сферу усмотрения или способ его осуществления, лишает заключенного минимальной степени защиты от произвола или злоупотреблений, на которые граждане имеют право в соответствии с верховенством закона в демократическом обществе (см. Vlasov, §§ 123 27; Moiseyev, §§ 248 51; Andrey Smirnov, §§ 40-42; Chaldayev, §§ 60 62; Kungurov, §§ 18-19, указанные выше; Resin v. Russia, no. 9348/14, §§ 36-38, 18 December 2018; Pavlova v. Russia, no. 8578/12, §§ 24-26, 18 February 2020).

41. Принимая во внимание приведенную выше прецедентную практику, ЕСПЧ приходит к выводу, что отказы в посещении семьи в данном случае не были осуществлены “в соответствии с законом”. В свете этого вывода нет необходимости оценивать, были ли соблюдены другие условия, изложенные в пункте 2 статьи 8.

42. Вышеизложенных соображений достаточно для того, чтобы Суд мог сделать вывод о том, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции 

43. Г-н Мухаметов (заявление № 53404/18) жаловался в соответствии с пунктом 3 статьи 5 Конвенции на то, что его предварительное заключение было чрезмерно длительным и не имело достаточных оснований. Пункт 3 статьи 5 предусматривает следующее:
“Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом «с» пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье … и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд …”
44. Власти не представили замечаний относительно приемлемости и существа этой жалобы.
A. Приемлемость

45. Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 а) статьи 35 Конвенции или неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Поэтому она должна быть объявлено приемлемой.

B. Существо дела

46. ЕСПЧ отмечает, что общие принципы, касающиеся права на судебное разбирательство в разумные сроки или на освобождение до суда, как это гарантируется пунктом 3 статьи 5 Конвенции, были изложены в ряде его предыдущих решений (см., среди многих других инстанций, Kudła v. Poland [GC], no. 30210/96, § 110, ECHR 2000‑XI, and McKay v. the United Kingdom [GC], no. 543/03, §§ 41 44, ECHR 2006‑X, с дополнительными ссылками).

47. В настоящем деле срок содержания заявителя под стражей во время судебного разбирательства составил один год, шесть месяцев и семь дней. При продлении срока содержания заявителя под стражей национальные суды последовательно опирались на тяжесть обвинений и вероятность того, что заявитель скроется или воспрепятствует правосудию (см. пункт 5 выше).

48. В ведущих делах Дирдизов против России (№ 41461/10, 27 ноября 2012 г.) и Жеребин против России (№ 51445/09, 24 марта 2016 г.) Суд уже установил нарушение в отношении вопросов, аналогичных тем, которые рассматриваются в настоящем деле.

49. Изучив все представленные ему материалы, Суд не нашел ни одного факта или аргумента, способных убедить его прийти к иному выводу по существу данной жалобы. Принимая во внимание свою прецедентную практику по данному вопросу, Суд считает, что в данном случае продолжительность предварительного заключения заявителя была чрезмерной.

50. Соответственно, имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

IV. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции

51. Заявители жаловались на то, что слушания в Верховном суде Татарстана, связанные с их жалобами на отказ следователей разрешить свидания с семьей, проводились в их отсутствие. Они сослались на пункт 1 статьи 6 Конвенции, который гласит следующее:
“Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях … имеет право на справедливое… разбирательство дела… судом…”

52. Правительство утверждало, что г-н Мухаметов мог следить за ходом разбирательства по видеосвязи 7 и 11 мая 2018 года. На слушании 28 сентября 2018 года его представлял его адвокат. Г-н Архипов, г-н Загиев и г-н Якубов не просили разрешения явиться в Верховный суд Татарстана.

53. Принимая во внимание факты дела, доводы сторон и свои выводы в соответствии со статьей 8 Конвенции, Суд считает, что он рассмотрел основные правовые вопросы, поднятые в настоящем деле, и что нет необходимости выносить отдельное решение о приемлемости и существе вышеупомянутой жалобы (сравните Centre for Legal Resources on behalf of Valentin Câmpeanu v. Romania [GC], no. 47848/08, § 156, ECHR 2014).

V. Применение статьи 41 Конвенции

54. Статья 41 Конвенции предусматривает:
“Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне”.

55. Заявители требовали суммы, указанные в Приложении II ниже.

56. Правительство сочло заявленные суммы чрезмерными.

57. Суд присуждает заявителям суммы, указанные в Приложении II ниже, плюс любые налоги, которые могут взиматься с заявителей.

58. Суд считает целесообразным, чтобы процентная ставка по умолчанию основывалась на предельной кредитной ставке Европейского центрального банка, к которой следует добавить три процентных пункта.

По этим причинам, суд, единогласно

1. Постановил объединить жалобы;

2. Объявляет жалобу по пункту 3 статьи 5 в отношении г-на Мухаметова (заявление № 53404/18) относительно продолжительности его предварительного заключения, жалобу по статье 8 Конвенции в отношении г-на Архипова, г-на Загиева и г-на Якубова и жалобу по статье 8 Конвенции в отношении г-на Мухаметова (заявление № 53404/18) в отношении отказов в посещении семьи 2 и 15 марта, 11 мая, 3 июня, 2 июля и 14 ноября 2018 года приемлемыми, а остальная часть этой жалобы неприемлемой;

3. Постановил, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции в отношении каждого Заявителя;

4. Постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции в отношении г-на Мухаметова;

5. Постановил, что нет необходимости рассматривать приемлемость и существо жалобы в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции в отношении отсутствия Заявителей на слушаниях в Верховном суде Татарстана;

6. Постановил,

(a) что государство-ответчик должно выплатить Заявителям в течение трех месяцев с даты вступления решения в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции суммы, указанные в Приложении II, подлежащие конвертации в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на дату расчета, плюс любые налоги, которые могут взиматься с Заявителей;

(b) что с истечения вышеупомянутых трех месяцев до момента выплаты простые проценты будут выплачиваться на вышеуказанные суммы по ставке, равной предельной кредитной ставке Европейского центрального банка в течение периода неисполнения обязательств плюс три процентных пункта;

7. Отклоняет оставшуюся часть требования заявителей о справедливой компенсации.

Приложение I

No.	Название дела, номер, дата подачи	Данные Заявителя	Представитель	Актуальная информация
1.	Mukhametov v. Russia   53404/18   02/11/2018	Irek Nasimovich MUKHAMETOV 1988 Spiridonovka	Anna MARALYAN	Отказы следователя в предоставлении свиданий с семьей, принятые 27/12/2017, 02/03/2018, 15/03/2018, 11/05/2018, 03/06/2016, 02/07/2018 и 14/11/2018.   Обжалование отказов следователя, отклоненных Вахитовским районным судом Казани от 28/12/2017, 28/03/2018, 02/04/2018, 24/05/2018, 21/06/2018, 07/08/2018 and 03/12/2018, оставлены в силе Верховным судом Татарстана от 20/02/2018, 11/05/2018, 11/05/2018, 10/07/2018, 03/08/2018, 28/09/2018 и 12/02/2019.
	Arkhipov v. Russia   54006/18   08/11/2018	Ruslan Alekseyevich ARKHIPOV 1995 Nizhniye Vyazovyye	Oksana Vladimirovna PREOBRAZHENSKAYA	Отказы следователя в предоставлении свиданий с семьей, принятые 14/12/2017, 14/03/2018 и 19/03/2018.   Обжалование отказов следователя, отклоненных Советским районным судом Казани от 12/04/2018, оставлены в силе Верховным судом Татарстана от 05/06/2018.
	Zagiyev v. Russia   58730/18   30/11/2018	Azat Ilgizovich ZAGIYEV 1990 Prudy	Yekaterina Viktorovna YEFREMOVA	Отказы следователя в предоставлении свиданий с семьей, принятые 25/06/2018 и 07/09/2018.   Обжалование отказов следователя, отклоненных Вахитовским районным судом Казани от 09/07/2018 и 25/09/2018, оставлены в силе Верховным судом Татарстана от 09/11/2018.
	Yakubov v. Russia   12604/19   16/02/2019	Zafar Nabiyevich YAKUBOV 1984 Kazan	Olga Vladimirovna DRUZHKOVA	Отказы следователя в предоставлении свиданий с семьей, принятые 29/06/2018, 19/11/2018 и 07/06/2019.   Обжалование отказов следователя, отклоненных Вахитовским районным судом Казани от 11/07/2018, 07/12/2018 и 20/06/2019, оставлены в силе Верховным судом Татарстана от 17/08/2018, 25/01/2019 и 26/07/2019.

 

 

Приложение II

Номер жалобы	Требования Заявителей о справедливой компенсации (Статья 41 Конвенции)		Решение Суда
	Моральный ущерб	Расходы и издержки	Моральный ущерб	Расходы и издержки
53404/18	100,000 euros (EUR)	EUR 1,800	EUR 4,500	EUR 1,100 в качестве оплаты услуг представителя
54006/18	EUR 12,000	EUR 2,300 и 12,180 российских рублей (RUB)	EUR 3,500	EUR 1,100 в качестве оплаты услуг представителя
58730/18	EUR 10,000	EUR 2,500	EUR 3,500	EUR 250 в качестве оплаты услуг представителя
12604/19	EUR 18,000	EUR 2,000	EUR 3,500	EUR 1,100 в качестве оплаты услуг представителя

 

|| Смотреть другие дела по Статье 8 ||

Если Вам необходима помощь по защите Ваших нарушенных прав, обращайтесь по контактам ниже:

Пишите	Звоните	Пишите на сайте
echr@cpk42.com	+7 495 123 3447	Форма

 

Следите за новостями нашего Центра в социальных сетях: