Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод напрямую не гарантирует право на чистую окружающую среду. Однако количество дел, связанных с ущербом, наносимым человеку действиями/бездействиями властей в этой области, разрешаемых Европейским Судом, растет.

Говоря о защите окружающей среды в контексте практики Европейского Суда, можно выделить ряд статей, которые могут затрагиваться в связи с экологией:

– статья 2 (право на жизнь) – в контексте опасной промышленной деятельности, воздействия радиации, воздействия промышленных выбросов на здоровье, природных катастроф;

– статья 3 (свобода от пыток, бесчеловечного и унижающего достоинство обращения) – в контексте пассивного курения в местах лишения свободы;

– статья 6 (право на справедливый суд) – в контексте доступа к суду и неисполнения окончательного решения суда;

– статья 8 (право на уважение частной, семейной жизни, защиты корреспонденции и жилища) – в контексте доступа к информации об экологических рисках, промышленного загрязнения окружающей среды, воздействия шума на человека, городского развития, сбора и переработки отходов и др.;

– статья 10 (право на получение и распространение информации);

– статья 11 (свобода собраний и объединений);

– статья 1 протокола 1 к ЕКПЧ (защита собственности) в контексте отзыва разрешения на строительство.

По мнению ЕСПЧ, ухудшение состояния окружающей среды само по себе не обязательно влечет за собой признание нарушения ст. 8 ЕКПЧ.

Так, в деле Kyrtatos vs Greece (постановление ЕСПЧ от 22 мая 2003 г.), касавшемся незаконного осушения болотистой местности, ЕСПЧ заявил, что беспокойство, которое испытывали заявители от близлежащей стройки, не достигло уровня значительности, необходимого для применения ст. 8 ЕКПЧ.

Как и в делах, касающихся нарушения статьи 3 Конвенции (применение пыток), в экологических кейсах в основе лежит применение правила «de minimus». Это еще один принцип, выработанный ЕСПЧ, – необходимость достижения определенного уровня серьезности воздействия экологических факторов на человека. Устанавливая это правило (правило «de minimus»), ЕСПЧ считает, что следует рассмотреть два вопроса: о наличии причинно-следственной связи между деятельностью и оказываемым на лицо негативным воздействием и о том, достигло ли это воздействие критического уровня.

В деле Fadeyeva vs Russia (постановление ЕСПЧ от 9 июня 2005 г.) заявитель утверждала, что хозяйственная деятельность металлургического предприятия в непосредственной близости от ее дома подвергала опасности ее здоровье и благополучие. В постановлении Суд счел, что фактический ущерб здоровью и благополучию заявителя достиг уровня, достаточного для его рассмотрения в рамках ст. 8 Конвенции. Таким образом, можно с уверенностью заявить, что ЕСПЧ установил достаточно низкий порог страданий (вне зависимости от того, являются они физическими или моральными) по экологическим кейсам.

Экологические кейсы подразумевают не только негативные, но и позитивные обязательства государств. Рассмотрим дело Dzemyuk vs Ukraine (постановление ЕСПЧ от 4 сентября 2014 г.), где заявитель утверждал, что его права нарушены тем, что невдалеке от его дома было построено кладбище, в связи с чем грунтовые воды стали непригодными для полива и питья, речь шла. ЕСПЧ подчеркнул, что в такой ситуации в его задачи входит оценка того, предприняли ли власти все разумные меры для обеспечения защиты прав заявителя в соответствии со ст. 8 Конвенции.

Очевидно, что перечисляемые нами подходы могут применяться судом в их взаимосвязи. Ярким тому примером является постановление по делу Котов и другие против России (№ 6142/18, от 14 октября 2022 года). Постановление касалось жалоб жителей Клинского городского округа, страдающих от вредных выбросов с Алексинского карьера, в котором была организована свалка отходов.

Дело является классическим экологическим кейсом для ЕСПЧ – основным вопросом по делу стало выяснение того, приняло ли государство достаточные меры для минимизации или устранения последствий загрязнения окружающей среды.

ЕСПЧ подтвердил свою позицию, указанную ранее в его правоприменительной практике – статья 8 Конвенции включает в себя право на нормальные экологические условия, поскольку они напрямую влияют на жизнь человека. Аналогичную позицию подтверждает один из судей в особом мнении.

В постановлении Суд также обратил внимание на деталь, свойственную многим процессам по защите прав на чистую окружающую среду – несмотря на то что государство устанавливало нарушения на полигоне, оно не предоставляло заявителям эффективной возможности обжаловать нарушение их прав. Иными словами, выполняло свое обязательство лишь наполовину.

Ознакомиться с переводом постановления можно здесь.

Однако наибольший интерес вызывает затрагивание вопроса более широкого толкования статьи 8 Конвенции: по мнению судей, она должна включать в себя не только процессуальные права (такими, как право на информацию, участие в принятии экологических решений и доступ к правосудию), но и осуществлением права на мирные демонстрации, предусмотренного статьей 11. Следовательно, несмотря на эволюционирующую прецедентную практику Суда, существует необходимость включения материального права на здоровую, чистую, безопасную и устойчивую окружающую среду в Конвенцию посредством нового протокола

Европейский Суд по правам человека отметил, что если на национальном уровне существует экологическое законодательство, нарушение ст. 8 может быть установлено в связи с нарушением этого законодательства (§ 88–89 постановления). Указание на это обстоятельство нами сделано не случайно – это как раз тот редкий случай, когда ЕСПЧ фактически отождествляют национальное законодательство (по общему правилу не входящее в сферу его компетенции) и международное право.

Нельзя не упомянуть доктрину Margin of appreciation (Свобода усмотрения государства) – по экологическим кейсам ЕСПЧ неоднократно устанавливал широкую долю государства (что, очевидно, негативно сказывается на заявителе). В абсолютном большинстве экологических кейсов ЕСПЧ полностью полагается на то, что «национальные власти находятся в лучшем положении по отношению к международным судам, чтобы оценивать местные потребности и условия», тем самым вставая на сторону государства при наличии противоречия.

Принятый ЕСПЧ подход свидетельствует о том, что находить баланс между различными интересами в делах, связанных с защитой экологии, должны национальные или международные политические инстанции, а не суды по правам человека. Указанный баланс, в свою очередь, обеспечивается за счет 3 элементов, наверняка известным тем, кто знаком с тематикой Европейского Суда — они должны быть предусмотрены законом, преследовать законные цели и быть пропорциональны преследуемой цели.

В целом подход ЕСПЧ к этому вопросу можно емко описать цитатой из его же постановления по делу Di Sarno and others vs Italy: «несмотря на широкую сферу усмотрения государства, невозможно отрицать, что длящаяся неспособность итальянских властей обеспечить надлежащее функционирование сбора, переработки и уничтожения мусора отрицательно повлияла на права заявителей и привела к нарушению ст. 8 Конвенции» (§ 112 указанного постановления).

Вероятно, главной неповторимой чертой экологических кейсов является гарантия доступа к информации об экологических рисках. ЕСПЧ неоднократно устанавливал нарушение ст. 8 ЕКПЧ в связи с непредоставлением информации об угрозах экологического характера. По его мнению, власти не выполнили своих обязательств, если в течение многих лет не предоставляли заявителям информацию, которая позволила бы им оценить серьезность риска при проживании в непосредственной близости от предприятия, находящегося в аварийном состоянии.

Именно вопрос предоставления адекватной информации о состоянии окружающей среды стал ядром жалобы для клиента нашего Центра, с которой мы обратились в ЕСПЧ и которая в настоящее время находится на рассмотрении.

Суд требует от государств обеспечить доступные и эффективные процедуры получения такой информации, увеличив объем права на доступ к информации.

Если Вам необходима помощь по защите Ваших нарушенных прав, обращайтесь по контактам ниже:

Следите за новостями нашего Центра в социальных сетях: