Перевод решения ЕСПЧ по делу изъятия земельных участков, которое сопровождали юристы нашего Центра. Seregin (Серегин) and Others v. Russia, (Application Number 31686/16)

ДЕЛО «СЕРЕГИН И ДРУГИЕ ПРОТИВ РОССИИ»
(жалоба № 31686/16 и 4 других – см. список в приложении)

ПОСТАНОВЛЕНИЕ
(по существу)

Ст. 1 П1 • Аннулирование прав собственности на земельные участки, приобретенные у третьих лиц, и их возвращение в муниципальную собственность • Отсутствие вины заявителей, пострадавших в результате действий, приписываемых исключительно внутренней системе, органам власти и третьим лицам, а также чрезмерный формализм • Отсутствие компенсации • Нарушение справедливого баланса

СТРАСБУРГ
16 марта 2021 г.
Это постановление станет окончательным на условиях, определенных в пункте 2 статьи 44 Конвенции. Оно может быть подвергнуто редакционной правке.

В деле «Серегин и другие против России», Европейский Суд по правам человека (третья секция), заседая в составе палаты:
Paul Lemmens, президент,
Dmitry Dedov,
Georges Ravarani,
María Elósegui,
Darian Pavli,
Anja Seibert-Fohr,
Peeter Roosma, судьи,
и Milan Blaško, секретарь секции,

Принимая во внимание:
жалобы (№№ 31686/16, 45709/16, 50002/16, 3706/18 и 24206/18) поданные против Российской Федерации шестью гражданами («заявители») в соответствии со Статьёй 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод («Конвенция») в даты, указанные в таблице в приложении,
решение о доведении до сведения российского Правительства («Правительство») жалоб по статье 1 Протокола № 1к Конвенции 1, а также по статье 6 § 1 Конвенции в отношении жалобы № 24206/18,
замечания сторон,
После обсуждения в палате 9 февраля 2021 г.,
Выносит следующее решение, которое было принято в этот день:
ВВЕДЕНИЕ
1. Дело касается аннулирования имущественных прав заявителей на земельные участки, приобретенные у третьих лиц, и возвращения этих участков в муниципальную собственность. Ставится вопрос по статье 1 Протокола № 1 к Конвенции.

ФАКТЫ
2. Список заявителей, имена их представителей и другая информация, касающаяся заявителей, приводятся в приложении к настоящему постановлению.
3. Правительство было представлено г-ном М. Гальпериным, Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.
4. В период с 2009 по 2013 год заявители в разные даты приобрели у третьих лиц земельные участки в Московской области и Краснодарскм крае и зарегистрировали на них право собственности. Через несколько лет после приобретения суд аннулировал право собственности заявителей в пользу муниципалитетов на том основании, что первоначальная передача собственности – приватизация – была незаконной. Кассационные жалобы, поданные всеми заявителями, были отклонены (см. даты в приложении к настоящему решению).

I. ФАКТЫ В ОТНОШЕНИИ ЖАЛОБ Г-НА СЕРЁГИНА № 31686/16 И Г-ЖИ ШИНДЯПНОЙ № 45709/16
A. Факты, касающиеся двух земельных участков, купленных заявителями
5. В марте 2007 года г-н Ар. и г-жа Ак. совместно с администрацией Мытищинского района (Московская область) выделили и внесли в государственный кадастр сведения о двух земельных участках, предназначенных для подсобного хозяйства (Подрезово/Коргачи), расположенных в селе Подрезово / Коргачи.
6. В мае 2007 года они зарегистрировали в Единый реестр прав на недвижимое имущество («Единый реестр») свои права собственности на эти участки. Регистрация была произведена на основании архивных копий двух постановлений 1993 года, в которых глава с. Коргачи предоставил г-ну Ар. и г-же Ак. право собственности на эти земельные участки в рамках приватизации земли (пункт 48 ниже).
7. Через два нотариально заверенных договора купли-продажи от 23 и 25 июня 2007 года г-н Ар. продал свой участок сестре заявителя, а г-жа Ак. продала свой участок г-ну В.
8. 21 сентября 2009 года г-н В. продал свой участок заявителю за 550 000 рублей, а 10 февраля 2010 года сестра заявителя продала свой участок заявителю за 600 000 рублей. Заявители зарегистрировали свои права собственности на эти два участка в Едином реестре, представив договоры купли-продажи.
9. В своих замечаниях правительство сообщило, что возбуждено уголовное дело по факту мошенничества и использования поддельных материалов, связанных с экспроприацией вышеуказанных участков, а также других участков, расположенных в деревне Подрезово/Коргачи.
B. Переход прав на земельные участки
10. В 2014 году прокуратура города Мытищи провела проверку соблюдения земельного законодательства. В этой связи было обнаружено, что вышеупомянутые постановления, принятые местной администрацией в 1993 году (пункт 6 выше), отсутствуют в материалах муниципальных архивов. Из этого был сделан вывод, что г-н Ар. и г-жа Ак. стали незаконными владельцами земельных участков.
11. В марте и июле 2014 года прокурор, действуя в интересах администрации Мытищ, возбудил два иска против господина Ар., госпожи Ак. и заявителей. Он требовал аннулировать все сделки, связанные с земельными участками, и исключить из кадастра сведения о них. Заявители предъявили встречные иски с целью признания себя добросовестными покупателями.
12. Решениями от 3 сентября 2014 года (в отношении г-жи Шиндяпиной) и 14 ноября 2014 года (в отношении г-на Серегина) Мытищинский городской суд отклонил требования прокурора и удовлетворил иски заявителей.
13. Суд постановил, что спорные земельные участки регулярно обследовались и регистрировались в Государственном кадастре, право собственности г-на Ар. и право собственности г-жи Ак. было должным образом зарегистрировано и что у кадастровой службы и регистрационного органа не было никаких оснований отказывать в регистрации земельных участков в кадастре и регистрации права собственности. Он пришел к выводу, что заявители приобрели земельные участки законно и добросовестно.
14. Кроме того, в своем решении от 3 сентября 2014 года в отношении г-жи Шиндяпиной суд пришел к выводу, что, даже если предположить, что постановление 1993 года не издавалось, это, несомненно, не означает, что г-жа Ак. незаконно получила участок. Суд посчитал, что г-жа Ак. не может быть привлечена к ответственности за халатность местных властей. Наконец, он счел, что действия прокурора предписаны, и в этой связи уточнил, что трехлетний срок исковой давности начался с даты регистрации права собственности г-жи Ак в 2007 году.
15. Двумя апелляционными постановлениями от 11 февраля 2015 года (в отношении г-жи Шиндяпиной) и от 18 марта 2015 года (в отношении г-на Серегина) Московский областной суд удовлетворил иски прокурора, отклонил иск заявителей, аннулировал все сделки, связанные с земельными участками, и распорядился об исключении из кадастра сведений о них.
16. Суд счел, что документов, подтверждающих возникновение права г-на Ар. и г-жи Ак. на земельные участки, никогда не существовало, и пришел к выводу о том, что земельные участки не передавались на законной основе. Таким образом, суд счел, что муниципалитет г. Мытищи утратил право собственности на эти участки против своей воли, что сделало недействительным добросовестное возражение заявителей (пункты 62 и 68 ниже).
17. Кроме того, в решении по делу госпожи Шиндяпиной краевой суд счел, что срок исковой давности начался с 2014 года, когда прокурор проводил проверку.

II. ФАКТЫ В ОТНОШЕНИИ ЖАЛОБЫ Г-НА И Г-ЖИ ЛЫШКО № 50002/16
A. Факты, касающиеся трех земельных участков, приобретенных заявителями
18. В октябре 2007 года г-жа Сн. продала г-ну Чер. участок площадью 6 400 м2, предназначенный для нежилого строительства и расположенный в Краснодаре, который был обследован и внесен в Государственный кадастр в 2007 году. 19 октября 2007 года приобретатель зарегистрировал свое право собственности в Едином реестре.
19. В неустановленную дату Г-н Чер. обратился в Краснодарскую городскую администрацию с просьбой изменить вид разрешенногo использования земельного участка, чтобы иметь возможность строить на нем общежитие. Постановлением от 7 сентября 2009 года администрация внесла запрошенную поправку, которая была учтена в государственном кадастре.
20. 5 ноября 2009 года г-н Чер. продал землю. В марте 2010 года они разделили землю на четыре участка площадью 1600 м2 каждый и внесли эти изменения в государственный кадастр.
21. 28 июня 2010 года и 15 сентября 2010 года, соответственно, г-жа Лышко и г-н Лышко (первый из них является матерью второго) приобрели три из этих участков (два для заявительницы и один для заявителя) путем обмена с другими земельными участками, которыми они владели. Каждый из этих участков оценивался в 500 000 руб. Заявители зарегистрировали свои права собственности в Едином реестре, представив договоры об обмене.
B. Уголовное дело по муниципальным земельным участкам
22. В 2011 году в дату, не указанную в материалах дела, было возбуждено уголовное дело по факту мошенничества с земельными участками, принадлежащими городу Краснодару. Городская администрация выступила в качестве гражданского истца.
23. Решением от 17 июня 2014 года Ленинский районный суд города Краснодара осудил нескольких лиц, в том числе г-жу Сн. и жену г-на Чер. – бывшего менеджера агентства недвижимости – за отмывание денег, а также за использование поддельных документов и мошенничество с несколькими земельными участками, в том числе площадью 6400 м2 (пункт 18 выше), которые принадлежали городу Краснодару.
24. Согласно приговору, г-жа Сн. представила поддельные документы в суд Прикубанского района города Краснодара и на основании этих поддельных документов суд вынес решение о том, что она владеет вышеуказанным земельным участком площадью 6 400 м2, а затем г-жа Сн. заключила фиктивный договор купли-продажи с
г-ном Чер.
25. Суд отметил, что муниципальной администрации стало известно о выбытии земельных участков из своего владения в 2011 году, когда администрация сотрудничала с органами обвинения. Суд не стал рассматривать гражданский иск и сообщил администрации, что у нее есть возможность подать отдельный гражданский иск в отношении осужденных.
26. 9 сентября 2014 года приговор стал окончательным.
C. Исковое производство по земельным участкам заявителей
27. 28 и 30 января 2015 года городская администрация подала в суд на заявителей два иска, в которых требовала вернуть земельные участки в муниципальную собственность. Заявители возражали, что исковые требования были искусственно созданы, и предъявляли встречные иски с целью признания себя добросовестными покупателями.
1. Судебный процесс по земельному участку г-на Лышко
28. Решением от 3 июня 2015 года Прикубанский районный суд отклонил иск администрации. Было установлено, что все сделки были заключены в соответствии с законом и что заявитель действовал добросовестно и добросовестно. Он пришел к выводу о том, что приговор от 17 июня 2014 года (пункты 23-26 выше) не может быть принят во внимание на том основании, что, с одной стороны, не было установлено, что муниципальная администрация владела спорным участком, а с другой стороны, что заявитель не был участником уголовного процесса. Он приходит к выводу о том, что для получения компенсации администрация может обратиться к лицам, которые были осуждены в уголовном порядке.
29. В заключение он заявил, что администрация с 2009 года, когда она вносила изменения в порядок землепользования (пункт 19 выше), знала, что город больше не владеет землей. Таким образом, по мнению суда, иск был предписан без возможности выписки исковой давности (пункт 73 ниже).
30. 6 августа 2015 года Краснодарский краевой суд, приняв решение по апелляции, отклонил решение и приветствовал действия администрации. По ее мнению, администрация узнала о потере земельного участка только в момент вынесения приговора от 17 июня 2014 года и поэтому иск не был предписан. По ее мнению, Краснодарский край утратил право собственности на землю против своей воли и, следовательно, должен быть возвращен в муниципальное достояние.
2. Судебный процесс по земельным участкам г-жи Лышко
31. Решением от 15 мая 2015 года Прикубанский районный суд удовлетворил иск администрации, вынес постановление об аннулировании имущественных прав заявительницы и постановил вернуть участки в муниципальное достояние. По его мнению, городская администрация узнала о нарушении своих прав только на момент вынесения приговора от 17 июня 2014 года, и поэтому иск не был предписан. По существу он признал, что заявительница действовала добросовестно, но счел этот факт не имеющим отношения к делу и в этой связи заявил, что администрация утратила право собственности на землю в результате мошеннических действий, что было установлено приговором суда.
32. 6 августа 2015 года Краснодарский краевой суд подтвердил апелляцию на решение, поддержав выводы окружного суда.

III. ФАКТЫ В ОТНОШЕНИИ ЖАЛОБЫ Г-НА АФЕНТЬЕВА № 3706/18
A. Факты, связанные с земельным участком, приобретенным заявителем
33. В 2010 году в сроки, не указанные в материалах дела, г-н Ч. приобрел у разных лиц земельные участки, расположенные в селе Верейское Раменского района Московской области. В январе и феврале 2012 года он продал эти участки г-ну Ад., предпринимателю. 14 ноября 2012 года он разделил эти участки на сорок небольших участков, предназначенных для индивидуального строительства и продовольственного земледелия. Эти изменения были внесены в государственный кадастр. Также в 2012 году господин Ад. построил отдельный дом на каждом из этих участков.
34. 25 мая 2013 года г-н Ад. продал заявителю один из этих участков вместе с отдельным домом, который был построен там. Заявитель зарегистрировал свое право собственности на эту недвижимость, представив договор купли-продажи, и поселился в доме со своей семьей.
B. Уголовное дело по муниципальным земельным участкам
35. В марте 2013 года было возбуждено уголовное дело по факту мошенничества при отягчающих обстоятельствах в отношении отчуждения земли в селе Верейское. 19 апреля 2013 года администрации Раменского района был присвоен статус потерпевшего.
36.Решением от 30 сентября 2014 года Раменский городской суд признал виновными пять человек, в том числе бывшего мэра Верейского, городского чиновника администрации сельского поселения и нотариуса, в мошенничестве, которое привело к лишению Раменского района спорных земель.

37. Суд постановил, что эти лица пользовались персональными данными третьих лиц, поддельными доверенностями и фальшивыми указами администрации села Верейское от 1992 года, которые предоставляли этим лицам («фиктивным владельцам») право собственности на несколько участков. Он обнаружил, что в 2010 году действовавший тогда мэр и его сообщники произвели регистрацию этих участков в Государственном кадастре, а затем зарегистрировали право собственности отдельных лиц на эти участки, представив вышеупомянутые фальшивые постановления. Суд отметил, что впоследствии осужденные, действуя от имени этих фиктивных владельцев, продали участки, в том числе г-ну Ч.
C. Исковое производство в отношении земельного участка заявителя
38. 13 апреля 2016 года администрация Раменского района обратилась в Раменский суд с иском к заявителю. Г-н Ад., участник судебного процесса, заявил, что на момент продажи земельного участка заявителю он был осведомлён о расследовании уголовного дела в отношении земельного участка, поскольку он уже был допрошен в качестве свидетеля по уголовному делу.
39. Решением от 26 июня 2016 года, суд прекратил зарегистрированное право собственности заявителя. Ссылаясь на приговор (пункты 36-37 выше), он пришел к выводу о том, что Раменский район утратил право собственности на землю против своей воли и что, таким образом, возражение, выдвинутое заявителем о добросовестности приобретения, не имеет значения. Кроме того, суд счел, что течение срока исковой давности началось 19 апреля 2013 года, когда администрация была признана потерпевшей (пункт 35 выше), и поэтому иск не был необоснованным. Суд не стал рассуждать о судьбе дома, возведенного на спорном участке.
40. 16 января 2017 года Московский областной суд отклонил апелляцию заявителя, поддержав выводы Раменского суда.

IV. ФАКТЫ В ОТНОШЕНИИ ЖАЛОБЫ Г-ЖИ ПАНШИНОЙ № 24206/18
A. Факты, касающиеся трех участков, купленных заявительницей
41. В сентябре 2008 года г-н Г.М. приобрел у различных физических лиц шесть земельных участков, расположенных в Сочи (Краснодарский край) и предназначенных для индивидуального строительства, и зарегистрировал свое право собственности, представив договоры купли-продажи.
42. 28 апреля 2012 года он продал заявительнице три из этих участков. Она утверждает, что заплатила 3 000 000 руб. В мае 2012 года заявительница зарегистрировала свое право собственности, представив договор купли-продажи.
B. Уголовное дело в отношении муниципального земельного участка
43. Между тем, в 2011 году, на дату, не указанную в материалах дела, было возбуждено уголовное дело по факту мошенничества, использования поддельных средств и отмывания денежных средств в связи с лишением земли площадью 4500 м2, принадлежащей городу Сочи. Также в 2011 году, в дату, не указанную в материалах дела, городская администрация Сочи была признана потерпевшим.
44. Решением от 30 июля 2013 года Лазаревский районный суд города Сочи признал виновными г-на А.Г. и г-на С.М. – бывшего управляющего агентством недвижимости и сына г-на Г.М. (упомянутого в пункте 41 выше) – в мошенничестве при отягчающих обстоятельствах и отмывании денежных средств. По мнению суда, в июле и августе 2008 года они использовали персональные данные различных лиц, а также поддельные копии архивных документов, якобы изданных администрацией поселка Нижняя Хобза (пригород Сочи), которые в 1992 и 1996 годах предоставили этим лицам право собственности на шесть участков в рамках приватизации земли. Суд установил, что г-н А.Г. и г-н С.М. разделили земельный участок площадью 4500 м2 на несколько участков и внесли их в государственный кадастр, а также зарегистрировали право собственности этих лиц («фиктивных собственников»). Он отметил, что впоследствии, действуя по доверенности от имени фиктивных собственников, г-н А.Г. и г-н С.М. заключили с г-ном Г.М. фиктивные договоры купли-продажи этих земельных участков.
45. 12 августа 2013 года приговор стал окончательным.
C. Производство по иску в отношении земельных участков заявительницы
46. 22 июня 2015 года сочинская прокуратура возбудила против заявительницы иск с требованием вернуть участки в муниципальную собственность. Сначала сочинская администрация присоединилась к иску в качестве соистца.
47. Решением от 12 августа 2015 года Лазаревский районный суд удовлетворил иск прокурора и городской администрации. Было сочтено, что срок исковой давности начался со дня вынесения окончательного приговора г-ну А.Г. и г-ну С.М. (пункт 45 выше). Ссылаясь на этот вывод, суд признал, участки выбыли из владения собственника (город Сочи) помимо его воли. Суд указал, что заявитель может подать иск о возмещении в отношении лица, с которым была заключена сделка. На этих основаниях суд признал заявителя неприборетшей право собственности, а право собственности заявителя признал остутствующим, а также распорядился о восстановлении спорных участков в муниципальной собственности г. Сочи.
48. 17 марта 2016 года Краснодарский краевой суд отклонил апелляцию заявителя на решение суда. Суд счел, что г-н С.М. не имел никаких прав на эти земельные участки, и сделал вывод о том, что заинтересованная сторона не имела никаких юридических оснований для регистрации своего права собственности. Кроме того, суд счел, что заявительница не представила доказательств добросовестности приобретения земельных участков, поскольку обременительный характер договора недостаточен для доказательства добросовестности покупателя.

ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ПРАВО И ПРАКТИКА

I. ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РЕГИСТРАЦИЯ ПРАВ СОБСТВЕННОСТИ И РЕГИСТРАЦИЯ В ГОСУДАРСТВЕННОМ КАДАСТРЕ
A. Положения, касающиеся возникновения прав собственности на землю
49. С принятием закона Российской Советской Федеративной Социалистической республики (РСФСР) от 23 ноября 1990 года «О земельной реформе» начался процесс приватизации земли, и отдельные лица получили возможность стать собственниками земельных участков. Этот закон установил критерии для определения того, какие земли находятся в собственности Федерации, регионов или муниципалитетов.
50. В статье 3.1 Федерального Закона № 137-ФЗ от 21 октября 2001 года, до вступления в силу Земельного Кодекса также изложены критерии, позволяющие определить, какие участки являются собственностью Российской Федерации, отдельных регионов или муниципалитетов, в соответствии с «разграничением собственности на землю».
51. В соответствии с пунктом 10 статьи 3 вышеупомянутого Федерального Закона, действовавшего до марта 2015 года, государство, регионы или муниципалитеты могут распоряжаться земельными участками после регистрации их права собственности (пункт 52 ниже) на землю. Тем не менее отсутствие такой регистрации не препятствует возможности распоряжаться земельными участками. Участками, государственная собственность на которые не разграничена, может распоряжаться муниципальное образование в лице администрации.
B. Соответствующие положения, касающиеся регистрации прав собственности на землю
52. Согласно статье 2 Федерального закона № 122-ФЗ от 3 июля 1997 года «О регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», действовавшей с 28 января 1998 года по 1 января 2017 года, регистрация прав на недвижимое имущество в Едином Реестре являлась правовым актом, подтверждающим эти права государством. Согласно этой же статье, зарегистрированное право может быть оспорено только в судебном порядке. Согласно статье 13 этого закона, после получения заявления о регистрации права и документов, представленных в его поддержку, орган, осуществляющий регистрацию, проводит правовую экспертизу в отношении этих документов.
53. Согласно федеральному закону № 122-ФЗ, регистрация права собственности была обязательной в отношении недвижимого имущества, если документы, подтверждающие право собственности, были оформлены после 28 января 1998 года (статья 4 Закона) в то время как вещные права, возникшие до этой даты, были юридически действительны даже при отсутствии их регистрации, которая осуществлялась по усмотрению их владельца (статья 6 Закона).
54. Статья 17 вышеупомянутого Федерального закона содержала перечень оснований для регистрации вещного права. К таким основаниям относятся договоры об уступке недвижимого имущества, а также акты, принятые федеральными или местными органами власти в пределах их компетенции и в соответствии с действующим законодательством.
55. 1 сентября 2006 года в закон № 122-ФЗ была введена новая статья 25.2. В нем предусматривалась упрощенная процедура регистрации права собственности на земельные участки, предоставленные для индивидуального строительства или подсобного пользования, до вступления в силу Земельного Кодекса в 2001 году. В этой статье предусматривалось, что регистрация права собственности на такие земельные участки осуществляется по предъявлении акта, принятого федеральными или местными органами власти в пределах их компетенции и в установленном на тот момент порядке. В нем, действовавшем до 1 марта 2010 года, также говорится, что даже в тех случаях, когда границы земельного участка не определены и должны быть уточнены в ходе геодезической съемки, это не препятствует регистрации права собственности.
56. В статье 19 излагаются основания приостановления регистрации вещного права. В частности предусматривается, что орган регистрации должен приостановить регистрацию, если у него возникнут сомнения относительно оснований для регистрации (предусмотренных в статье 17 этого же закона; пункт 54 выше), подлинности представленных документов или достоверности информации, содержащейся в этих документах. В таких случаях орган должен был принять необходимые меры для получения дополнительной информации и/или проверки подлинности документов и достоверности информации.
57. Статья 20 касается ситуаций, когда требование о регистрации вещного права должно быть отклонено. Это, в частности, имеет место в том случае, если акт, посредством которого власти присвоили вещное право, был впоследствии аннулирован (признан недействительным) ab initio или если лицо (организация), выдавшее документ, подтверждающий право, не имеет права распоряжаться недвижимостью, указанной в этом документе.
58. С 1 января 2017 года вступил в силу новый Федеральный Закон «О государственной регистрации недвижимости» № 218-ФЗ. Этот закон предусматривает единую систему регистрации недвижимого имущества в Едином реестре недвижимого имущества путем слияния служб регистрации прав на недвижимое имущество и кадастра. Статьи 1 и 7 этого закона провозглашают принцип подлинности (достоверность) информации о недвижимом имуществе, содержащейся в Едином реестре недвижимости.
C. Соответствующие положения, касающиеся регистрации в Государственном кадастре
59. С 2000 по 2008 год действовал федеральный закон № 28-ФЗ О Государственном земельном кадастре. Согласно статье 20 этого закона, регистрация земельного участка или земельного участка в Государственном кадастре должна быть приостановлена, если данные, представленные в обоснование заявки на регистрацию, противоречат друг другу или являются неполными. Если в течение месяца причина приостановления не устранена, или если документы, представленные в обоснование заявления о регистрации, не соответствуют требованиям законодательства, в регистрации в кадастре должно быть отказано.
60. 1 марта 2008 года Федеральный закон № 28-ФЗ был заменен Федеральным законом № 221-ФЗ О государственном кадастре недвижимости. В статье 22 этого закона, действовавшей до 1 января 2017 года, содержится перечень документов, которые должны быть представлены в обоснование заявки на регистрацию в кадастре. Среди этих документов были доказательства, подтверждающие право собственности на земельный участок объектом этой заявки, в которых лицо, ищущее регистрации был владелец (право заявителя на соответствующий object недвижимости). Согласно § 10 статьи 38 этого закона, действовавшего до 1 января 2017 года, участки, созданные в результате геодезии, должны были соответствовать законодательству и всем законодательным требованиям, касающимся земельных участков.
61. До 1 января 2017 года этот закон содержал положения, аналогичные положениям Федерального закона № 28-ФЗ (пункт 59 выше) о приостановлении кадастровой регистрации и отклонении заявки на регистрацию.

II. ПРОЦЕДУРА ИСТРЕБОВАНИЯ
62. Статья 302 § 1 Гражданского кодекса касается случаев, когда какое-либо лицо приобрело имущество у другого лица, которое не имело права распоряжаться им. В ней говорится, что приобретатель является добросовестным, если он не знал и не должен был знать, что его контрагент не имеет права распоряжаться имуществом. В этой ситуации владелец может добросовестно требовать от приобретателя имущества, которое он потерял, которое у него украли или которое было иным образом выбыло из владения собственника иным путем помимо воли.
A. Соответствующие положения, касающиеся добросовестности приобретателя
63. Статья 10 Гражданского Кодекса устанавливает принцип презумпции добросовестности участников гражданско-правовых отношений и обоснованности их действий.
64. В совместной директиве № 10/22 от 29 апреля 2010 года, озаглавленной «некоторые вопросы (…), касающиеся споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» («совместная директива»), пленумы Верховного суда и Высшего коммерческого суда разъяснили в пунктах 38, втором-четвертом, что покупатель не может быть заявлен добросовестно, если на момент заключения договора в Едином реестре содержится ссылка на временный арест имущества, являющегося предметом договора. Покупатель может быть заявлен добросовестно, если заключенный им договор имеет все признаки действительного договора, за исключением того, что продавец не имел права распоряжаться имуществом (неуправомоченный отчуждатель). Если владелец – истец в деле – докажет, что приобретатель должен был усомниться в правомочности распоряжаться своим имуществом, добросовестное возражение приобретателя отклоняется. В пункте 37 вышеупомянутой директивы пленумы также отметили, что обременительный характер сделки сам по себе не свидетельствует о добросовестности покупателя.
65. 25 ноября 2015 года Президиум Верховного Суда России утвердил доклад о прецедентном праве по искам, поданным государственными органами против покупателей жилья. В этом докладе Верховный Суд уточнил, что бремя доказывания недобросовестности покупателя – ответчика по делу – ложится на истца.
66. 22 июня 2017 года Конституционный суд вынес постановление № 17-р (так называемое «решение по делу Дубовец»), в котором он изложил некоторые конституционные принципы, касающиеся исков государственных органов против покупателей жилья. В этом решении он заявил, что добросовестным приобретателем недвижимого имущества является приобретатель, право собственности которого было зарегистрировано в установленном законом порядке, если только обстоятельства, установленные судом, не свидетельствуют о том, что он знал, что его контрагент не имел права распоряжаться недвижимым имуществом, или, с учетом конкретных обстоятельств данного дела, что он не проявил должной осторожности и осмотрительности, которые позволили бы ему понять, что его контрагент не может распоряжаться недвижимым имуществом.
67. В двух постановлениях от 21 сентября 2017 года (№1793-О и 1794-О) Конституционный суд постановил, что при рассмотрении исков государственных органов против частных лиц в отношении их земельных участков, судьи должны соблюдать принцип баланса между государственными и частными интересами и стремиться защитить добросовестных покупателей, в том числе с учетом толкования статьи 302 Гражданского кодекса в решении Дубовец.
B. Соответствующие положения, касающиеся готовности собственника утратить владение или право собственности на свое имущество
68. В пункте 39 совместной директивы пленумы Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда указали, что добросовестное возражение приобретателя является недействительным, если собственник докажет, что он был лишен имущества помимо своей воли. Они уточнили, что недействительность договора, по которому было передано имущество, сама по себе не свидетельствует о несоответствии акта отчуждения воле собственника, однако в каждом конкретном случае суды должны установить, в чем заключается это желание.
69. В решении Дубовец Конституционный Суд постановил, что бездействие государственного органа, не зарегистрировавшего в разумные сроки свое право собственности на недвижимое имущество, в определенной степени может способствовать утрате этого имущества, что, в частности, может быть вызвано незаконными действиями третьих лиц. Суд также счел, что регистрация имущественного права является актом, подтверждающим законность договора, даже если договор был заключен лицом, не имеющим права распоряжаться имуществом, а также всеми последующими сделками с ним. В этой связи она подчеркнула, что власти располагают более широкими возможностями и возможностями, чем частные лица, для контроля за действительностью сделок с недвижимостью и выявления нарушений.
C. Прочая применимая национальная практика в отношении истребования
70. 19 ноября 2015 года и 23 марта 2017 года Верховный Суд вынес решение № 308-ЭС15-8731 и решение № 308-ЭС15-18307 по двум делам, связанным с исками. В этих постановлениях Верховный суд применил предусмотренный в земельном законодательстве принцип, согласно которому здания, построенные на земельном участке, следуют за судьбой земельного участка. Исходя из этого принципа, суд постановил, что суды нижестоящей инстанции не могут отменить право собственности покупателя на земельный участок и вернуть его в федеральное наследство, не приняв решения о судьбе зданий, которые были построены на этом земельном участке и принадлежали покупателю.

III. ИСКОВАЯ ДАВНОСТЬ
71. Согласно статье 196 Гражданского Кодекса, срок исковой давности по общему праву составляет три года. В соответствии со статьей 200 он начинает возбуждаться с того момента, когда заинтересованное лицо стало или должно знать о нарушении его прав.
72. Пункт 57 совместной директивы касается исковой давности в оспаривании зарегистрированного имущественного права. В соответствии с этим пунктом срок исковой давности начинается со дня, когда заявителю стало известно или должно быть известно о регистрации права в Едином реестре. Истец не должен знать о регистрации имущественного права в Единый реестр в тот же день.
73. В своей директиве № 43 от 29 сентября 2015 года Пленум Верховного суда указал, что при подаче иска государственным органом истечение срока исковой давности начинается с того момента, когда государство в лице своих компетентных органов было осведомлено или должно было узнать о передаче своего имущества третьему лицу или о пользовании его имуществом третьим лицом, а также о личности надлежащего ответчика в суде. Он также отметил, что только физические лица могут быть освобождены от давности в исключительных случаях. В заключение он пояснил, что межведомственная реорганизация и передача полномочий между различными государственными органами не влияют на срок исковой давности.
74. 16 февраля 2016 года Верховный Суд России вынес решение № 4 K1515-69, которое касалось фактов, аналогичных фактам жалоб № 31686/16 и 45709/16 (пункты 5-17 выше). По этому делу Мытищинский прокурор подал иск против приобретателей земельного участка, расположенного в поселке Подрезово/Коргачи, которые подали встречный иск. Верховный Суд постановил, что Мытищинский район должен был узнать о нарушении своих прав либо при осуществлении муниципального контроля, предусмотренного статьей 72 Земельного кодекса (пункт 75 ниже), либо при проведении геодезии земельного участка и первой регистрации его в кадастре. Таким образом, по мнению Верховного Суда, дата окончания прокурорских проверок не имеет отношения к началу срока давности. С учетом этих соображений Верховный Суд отменил решение и передал дело на повторное рассмотрение.

IV. ДРУГИЕ СООТВЕТСТВУЮЩИЕ ВНУТРЕННИЕ ПОЛОЖЕНИЯ И ПРАКТИКА
75. Согласно статье 72 Земельного кодекса, муниципальные власти осуществляют муниципальный контроль за использованием земельных участков, расположенных на муниципальных территориях.
76. Соответствующие внутренние положения, касающиеся конфискации имущества в рамках уголовного судопроизводства, изложены в решении по делу Лачихина против России (№ 38783/07, §§ 30-33 и 36-39, 10 октября 2017 года).
77. Другие соответствующие внутренние положения и судебная практика по данному делу изложены в решении Алентцева против России (№ 31788/06, §§ 26 29 и 47, 17 ноября 2016 г.).

ПРАВО

I. ОБЪЕДИНЕНИЕ ЖАЛОБ
78. Учитывая сходство жалоб, Суд считает целесообразным рассмотреть их вместе в одном постановлении.
II. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 1 ПРОТОКОЛА № 1 К КОНВЕНЦИИ
79. Заявители жалуются на отмену в судебном порядке права собственности на приобретенные ими земельные участки. Они ссылаются на статью 1 Протокола № 1 к Конвенции, которая в соответствующей части формулируется следующим образом:
«Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.
Предыдущие положения не умаляют права Государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами (…) »
A. Приемлемость
80. Как заявители, так и Правительство указывают на то, что спорные земельные участки являлись «собственностью» заявителей по смыслу Статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции, и что аннулирование права собственности заявителей представляло собой вмешательство в их право на уважение их имущества. Суд не видит оснований для иного заключения.
81. Констатируя, что жалобы не являются явно необоснованными по смыслу статьи 35 Конвенции и что они не являются неприемлемыми по каким-либо другим причинам, Суд объявляет их приемлемыми.
B. Существо
1. Тезисы сторон
a) Заявители
82. Г-н Афентьев (жалоба № 3706/18) утверждал, что внутренние суды не вынесли решения о судьбе его жилого дома, расположенного на участке, который был возвращён в муниципальную собственность. Г-жа Паншина (жалоба № 24206/18) утверждала, что иск против нее был подан за пределами срока исковой давности вопреки заключению внутренних судов. Оба заявителя считают, что вмешательство в осуществление их права на уважение их имущества не было произведено «в соответствии с законом» по смыслу Статьи 1 Протокола № 1. Г-н Серегин (жалоба № 316686/16) и г-жа Шиндяпина (жалоба № 45709/16) считают, что применение закона в их делах было непредсказуемым и произвольным, и что законодательство само по себе не отвечало критериям «качества закона» в соответствии с вышеуказанной статьей.
83. Некоторые заявители также указали, что вмешательство не преследовало законной цели и не было совершено в общественных интересах.
84. Что касается соразмерности вмешательства, то заявители утверждают, что при покупке земельных участков они действовали добросовестно и осмотрительно. Они указывают, что их права собственности и права их контрагентов последовательно регистрировались властями без каких-либо вопросов со стороны регистрирующего органа, который обязан был проводить правовую экспертизу представленных документов. Они также утверждают, что их земельные участки регистрировались в государственном кадастре. Из этого следует, что заявители не должны были подвергаться наказанию за ошибки и упущения, допущенные национальными властями.
85. Кроме того, заявители, утверждая, что в связи с аннулированием прав собственности им не была выплачена компенсация, считают, что вмешательство наложило на них чрезмерное бремя. В этой связи они утверждают, что, в случае предъявления исков о возмещении к продавцам, даже в случае победы, такой иск не восстановил бы справедливого баланса между государственными и частными интересами. Некоторые заявители добавляют, что муниципальные органы власти должны были обратиться к лицам, осужденным за мошенничество с этими земельными участками, а не к добросовестным покупателям этих участков.
b) Правительство
86. Правительство утверждает, что аннулирование прав собственности заявителей соответствует требованиям Статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции.
87. В этой связи оно утверждает, что вмешательство было предусмотрено законом, в данном случае статьей 302 Гражданского кодекса и пунктом 39 совместной директивы (пункты 62 и 68 выше). По его мнению, муниципалитеты утратили право владения и собственности на спорные участки помимо их воли. Правительство считает, что это отсутствие воли на выбытие участка из собственности привело к мошенническим действиям третьих лиц, что, по его мнению, было установлено в приговорах, за исключением жалоб № 316686/16 и № 45709/16.
88. Правительство утверждает, что эти меры преследовали законную цель управления недвижимым имуществом со стороны властей и передачи имущества в государственную собственность, в которой оно находилось бы, если бы закон не был нарушен. Указывается, что власти пользуются широкой свободой усмотрения в этих областях и что, следовательно, вмешательство не было непропорциональным. В связи с последним Правительство добавляет, что г-н и г-жа Лышко (жалоба № 50002/16) и г-жа Паншина (жалоба № 24206/18) могут подать иск о возмещении против своих контрагентов.
2. Оценка Суда
a) О характере вмешательства
89. В данном случае право собственности заявителей на земельные участки было аннулировано через несколько лет после приобретения спорных земельных участков. Суд с самого начала отмечает, что речь идет о споре между заявителями – частными лицами – и государственными органами (см., a contrario, Kanevska c. Ukraine (déc.), № 73944/11, 17 ноября 2020 г., в отношении частного спора). Суд напоминает о своей сложившейся практике, согласно которой ретроактивная отмена действующего права собственности представляет собой лишение собственности по смыслу второго предложения первого абзаца статьи 1 Протокола № 1 (Turgut et autres c. Turquie, № 1411/03, §§ 87-88, 8 июля 2008, Şatır c. Turquie, № 36192/03, § 31, 10 марта 2009, Silahyürekli c. Turquie, № 16150/06, § 33, 26 ноября 2013, Maksymenko et Gerasymenko c. Ukraine, № 49317/07, § 50, 16 мая 2013, Vukušić c. Croatie, № 69735/11, § 50, 31 мая 2016, с приведенными ссылками, и Bidzhiyeva c. Russie, № 30106/10, § 61, 5 декабря 2017). Суд не видит оснований для иного заключения в данном случае. Таким образом, Суд считает, что аннулирование имущественных прав заявителей представляет собой «лишение собственности».
b) Основание вмешательства
90. Суд напоминает о своей постоянной практике, согласно которой для того, чтобы соответствовать статье 1 Протокола № 1, любые меры должны осуществляться «в соответствии с законом», преследовать цель общественного интереса и быть соразмерными этой цели, т. е. обеспечивать справедливый баланс между общественными интересами и правом индивида на уважение своего имущества».
i. О законности и общественной цели вмешательства
91. Суд напоминает, что Статья 1 Протокола № 1 требует, чтобы вмешательство государственного органа в осуществление права на уважение имущества было законным: второе предложение первого абзаца этой статьи допускает лишение собственности только «на условиях, предусмотренных законом» (Vistiņš et Perepjolkins c. Lettonie [БП], № 71243/01, § 95, 25 октября 2012).
92. В данном случае, особенно в связи с применением статьи 302 Гражданского Кодекса и сроков исковой давности судами, Суд по-прежнему сомневается в том, может ли оспариваемая мера считаться совершённой «в условиях, предусмотренных законом». Однако, учитывая что юрисдикция Суда ограничена, Суд не считает необходимым решать этот вопрос, поскольку эта мера игнорирует статью 1 Протокола № 1 по другим причинам (пункты 95 и далее ниже; см. аналогичный подход, Vistiņš et Perepjolkins, вышеупом., § 105, и Pchelintseva et autres c. Russie, №№ 47724/07 и 4 других, § 95, 17 ноября 2016).
93. Суд, наконец, считает, что мера преследовала общественный интерес – управление земельными участками муниципальными властями.
ii. Пропорциональность вмешательства
α) Общие принципы соразмерности вмешательства в право на уважение собственности
94. Суд напоминает, что соразмерность вмешательства предполагает наличие справедливого баланса между требованиями общественных интересов общества и императивами защиты основных прав отдельных лиц. Это равновесие нарушается, если пострадавшему приходилось нести «чрезмерное бремя». Тест на наличие справедливого баланса требует всестороннего рассмотрения различных интересов. Аспекты, рассматриваемые судом, варьируются от случая к случаю и зависят от фактов и вмешательства. В своем анализе соразмерности, помимо поведения властей, суд часто рассматривает отношение владельца, включая степень его вины или осторожности (AGOSI c. Royaume-Uni, 24 октября 1986, § 54, série A № 108, и G.I.E.M. S.R.L. и другие c. Italie [БП], №№ 1828/06 и 2 других, § 301, 28 июня 2018). В частности, когда человек приобретает недвижимость, он должен проявлять бдительность в случае, если очевидные признаки указывают на мошенничество, совершенное выше по цепочке передачи права собственности. Суд также рассматривает последствия вмешательства для заявителя, а в случае лишения права собственности – вопрос о том, была ли ему выплачена компенсация и каким образом (Turgut et autres, вышеупом., § 91, с последующими ссылками). В этой связи Суд напоминает, что в тех случаях, когда, исправляя свои собственные ошибки, власти оказываются ущемленными в праве на уважение собственности, принцип надлежащего управления (good governance) требует, чтобы они действовали своевременно, правильно и последовательно (см., например, Osipkovs et autres c. Lettonie, № 39210/07, § 80, 4 мая 2017, Beinarovič et autres c. Lituanie, №№ 70520/10 et 2 autres, §§ 138-139, 12 июня 2018, и недавнее Мальцев и другие против России, №№ 77335/14 и 2 других, § 32, 17 декабря 2019), и что они также должны следить за тем, чтобы исправление такого рода ошибок не приводило к нарушению прав соответствующего лица, особенно в отсутствие другого частного интереса, входящего в противоречие (см., mutatis mutandis, Gladysheva c. Russie, № 7097/10, § 80, 6 декабря 2011, и Beinarovič et autres, цит., § 140, с последующими ссылками).
β) Поведение органов власти, действующих в рамках внутренней правовой и административной системы
95. Прежде чем рассматривать поведение внутренних органов власти, Суд рассмотрит российскую правовую и административную систему, действовавшую в 1990-2000 годах.
96. Эта система, лежащая в основе настоящего дела, была следующей. С 1990-х годов физические лица получили возможность стать владельцами земельных участков. Однако до 1997 года в России не существовало единого реестра документов о праве собственности на землю. Кроме того, даже после 1997 года регистрация прав собственности, возникших до 1998 года, была не обязательством, а простой возможностью, открывшейся обладателям этих прав. Регистрация права собственности на недвижимое имущество была и остается правовым актом, заслуживающим признания государством рассматриваемого права, совершенным после «правовой экспертизы» представленных с этой целью документов. Однако в случае права собственности на земельные участки, предоставленные для индивидуального строительства или ведения подсобного хозяйства, регистрация осуществляется по упрощенной процедуре: для этого достаточно предъявить акт, выданный местным органом власти. Отсутствие геодезических работ не препятствует регистрации земельного участка в Государственном кадастре или регистрации права собственности на этот участок. Наконец, процедура «разграничения собственности на землю» была введена только в 2001 году, и в настоящее время она не является обязательной (пункты 50-58 выше). Поэтому ничто не мешало местным органам власти распоряжаться земельными участками без предварительного разграничения.
97. Суд считает, что эта система имела недостатки в том, что она препятствовала возможности проследить историю конкретного земельного участка, определить, кто был его предыдущими владельцами, а иногда даже, в отсутствие геодезической съемки, установить его местоположение и границы (Карпов против России [Комитет], № 53099/10, § § 59-60, 30 июня 2020 года). Суд считает, что эти недостатки открывают возможности для мошенничества с земельными ресурсами (см. также соображения, изложенные в аргументации Конституционного суда в пункте 69 выше).
98. Обращаясь к настоящему делу, Суд отмечает, что не было «разграничения прав собственности на землю» и что на спорных землях не было зарегистрировано ни муниципального, ни регионального, ни федерального права собственности. Кроме того, эти участки были обследованы и внесены в государственный кадастр только в период с 2007 по 2010 год по инициативе физических лиц – первых приобретателей земли.
99. Суд также отмечает, что регистрирующий орган и кадастровая служба не высказали никаких возражений в отношении спорных земельных участков. Однако первый из этих органов обязан проводить «правовую экспертизу» представленных документов и обладает компетенцией отклонять заявление о регистрации в случае возниконовения сомнений в правомочности распоряжаться имуществом (пункты 52 и 56 выше). В свою очередь, кадастровая служба имеет право отклонить заявку на кадастровую регистрацию, если представленная информация является противоречивой или неполной, или если предоставленные документы или земельные участки не отвечают требованиям законодательства (пункты 59-61 выше).
100. Конечно, не всегда легко определить поддельный характер документа, представленного как подлинный, даже в ходе документарной проверки. Таким образом, Суд считает вполне обоснованным, что никто в данном деле – ни вышеупомянутые два органа власти, ни нотариусы в жалобах № 316686/16 и 45709/16, ни городские власти – не выявили фальсификации документов, подтверждающих право собственности на земельные участки, тем более что в жалобе № 3706/18 к преступлениям были причастны мэр, нотариус и чиновник (пункты 36 37 выше).
101. С другой стороны, Суд считает, что муниципальные органы власти несут ответственность за муниципальный земельный контроль (пункт 75 выше), с тем чтобы они располагали юридическими документами и фактическими средствами для того, чтобы задолго до прокурорской проверки или возбуждения уголовных дел было установлено, что они утратили право собственности и владение спорными земельными участками, а также в целях предотвращения перепродажи земельных участков. Это особенно важно в случаях, рассматриваемых в жалобах № 316686/16 и 45709/16, где администрация участвовала в проведении геодезических работ по земельным участкам, и в случае, рассматриваемом в жалобе № 50002/16, где администрация изменила порядок землепользования.
102. Кроме того, вызывает удивление тот факт, что даже после возбуждения уголовных расследований по делам, рассматриваемым в жалобах № 3706/18 и № 24206/18, власти не предприняли никаких действий – например, не наложили временный арест на участки, о которых идёт речь в этих уголовных делах, или не запретили совершение сделок с этими участками, – с тем чтобы помешать заявителям приобрести такие участки (см. mutatis mutandis, Alentseva v. Russia, № 31788/06, § 75, 17 ноября 2016 года).
103. По мнению Суда, действуя в рамках этой неполноценной правовой базы (пункт 97 выше) и допустив вышеупомянутые упущения, власти не выполнили свою обязанность действовать своевременно и оперативно.
104. Кроме того, применяя статью 302 Гражданского кодекса к искам, возбужденным властями, национальные суды – которые в большинстве своем признали добросовестность заявителей (см. пункты 108-110 ниже) – ограничились констатацией того, что первоначальная передача собственности была незаконной, и автоматически сделали вывод о том, что муниципальные собственники были лишены земельных участков помимо их воли.
105. В частности, суды не рассматривали ни возможность защиты права собственности истцов в отсутствие императивных оснований для возвращения земельных участков в муниципальную собственность, ни возможность администрации компенсировать ущерб ответчикам и, в случае необходимости, обратиться в суд с иском к лицам, осужденным в уголовном порядке, при наличии таких императивных оснований (см. также аналогичные доводы в деле Пчелинцева и другие, упомянутом выше § 99). Таким образом, Суд отвергает аргумент Правительства о том, что некоторые из заявителей не подали иски о возмещении в отношении своих контрагентов (пункт 88 выше).
106. В этой же связи Суд отмечает, что в деле г-на Афентьева (жалоба № 3706/18) суды не сопоставили интерес заявителя и его семьи к проживанию в доме, построенном на спорном участке, с интересом муниципалитета по возвращению этого участка в муниципальную собственность.
107. Наконец, в отношении сроков исковой давности, которые не применимы к юридическим лицам (пункт 73 выше), Суд отмечает, что в качестве начала течения срока исковой давности национальные суды использовали дату проверки, проводимой прокурором, а также дату различных актов, принятых в рамках уголовных расследований, связанных с мошенничеством с землей. Однако именно прокурор должен оценить целесообразность проведения таких проверок и возбуждения уголовного преследования, а уголовное расследование может затянуться на несколько лет и не привести к вынесению приговора. Такой подход национальных судов не учитывает законные интересы добросовестных приобретателей и дает непропорционально большое преимущество государственным органам (ср. с Zouboulidis c. Grèce (№2), № 36963/06, § § 32 и 35, 25 июня 2009 года), поскольку позволяет им подавать иски в течение нескольких лет или даже десятилетий после приватизации земли в ущерб физическим лицам-добросовестным приобретателям (что касается оценки добросовестности заявителей, см. ниже). В более общем плане, это способствует созданию неблагонадёжности на рынке недвижимости.
γ) Поведение заявителей
108. В ходе рассмотрения жалоб № 31686/16, 45709/16, 50002/16 и 3706/18 ни разу не было утверждено, что заявители были недобросовестными или неосмотрительными при покупке земельных участков. Однако в жалобе № 24206/18 Краснодарский краевой суд постановил, что заявительница не продемонстрировала свою добросовестность. По мнению Суда, с этим выводом трудно согласиться. Региональный суд не упомянул о каких-либо конкретных действиях или бездействии, которые могли бы свидетельствовать о недобросовестности или неосмотрительности со стороны заявительницы, а также об отмене презумпции добросовестности (пункты 63, 65 и 66 выше).
109. С учетом применимого внутреннего права в этой области, и в частности презумпции добросовестности в гражданских правоотношениях (пункты 63-66 выше), Суд не находит никаких признаков недобросовестности или недостаточной осмотрительности со стороны заявителей при покупке земельных участков, равно как и каких-либо нарушений, которые могли бы быть приписаны заявителям. Суд считает, что эти лица действовали добросовестно и что, располагая ограниченными возможностями для выявления возможных нарушений, которые могли бы помешать приобретению земельных участков (пункт 69 выше), заявители на законных основаниях полагались на органы власти, которые своими действиями не отрицали того, что заявители действуют в соответствии с законом и были в рамках правового поля.
110. Суд, наконец, отмечает, что никогда не утверждалось, что заявители пытались получить выгоду за счёт недостатков национальной системы (пункт 97 выше). Однако именно заявителям пришлось в конечном итоге нести последствия этих недостатков (по сравнению с Ion Constantin c. Roumanie, № 38515/03, § 42, 27 мая 2010 г.), мошеннических действий третьих лиц, а также халатности и бездействия властей (см. Также mutatis mutandis, Пчелинцева и другие, цит. выше, § 98, и Аленцева, цит. выше, § 77); и ни добросовестность заявителей, ни тот факт, что они оказались заложниками ситуации, не сыграли ни малейшей роли в внутренних разбирательствах (Zhidov et autres c. Russie, № 54490/10 и 3 другие, § 110, 16 октября 2018, со ссылками).
iii. Вывод
111. С учетом всего вышеизложенного Суд приходит к выводу о том, что заявители, не совершившие каких-либо проступков, были вынуждены страдать от последствий деяний, приписываемых исключительно внутренней системе, органам власти и третьим лицам, а также от жесткого применения положений, касающихся истребования. При этом они не получали никакой компенсации в связи с лишением своего имущества. Таким образом, было нарушен справедливый баланс между общественными интересами и необходимостью защиты права собственности заявителей.
Из этого следует, что имело место нарушение статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции.
III. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 1 СТАТЬИ 6 В ЖАЛОБЕ № 24206/18
112. Г-жа Паншина (жалоба № 24206/18) упрекает внутренние суды в том, что они не обосновали свой вывод о том, что она не доказала свою добросовестность. Она ссылается на пункт 1 статьи 6 Конвенции, которая в соответствующей части сформулирована таким образом:
« Каждый человек имеет право на справедливое рассмотрение его дела (…) судом (…), в отношении (…) спора о его гражданских правах и обязанностях (…) »
113. Стороны не представили замечаний по этой жалобе. Суд отмечает, что этот вопрос связан с рассмотренным выше. Принимая во внимание вывод, к которому Суд пришла в свете рассмотрения статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции (пункт 111 выше), он считает, что нет необходимости рассматривать приемлемость и обоснованность жалобы, сформулированной в рамках пункта 1 статьи 6 Конвенции.
IV. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ
114. Статья 41 Конвенции гласит:
« Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне. »
A. Ущерб
115. Г-н Афентьев (жалоба № 3706/18) просит Суд отложить рассмотрение вопроса о материальном ущербе, который, по его мнению, был причинен в результате нарушения его права собственности, с тем чтобы дать властям возможность вернуть ему спорный участок. Г-жа Паншина (жалоба № 24206/18) просит вернуть ей земельные участки. Другие заявители ходатайствуют о восстановлении их прав собственности на соответствующие земельные участки или, если это невозможно, о выплате сумм, указанных в приложении к настоящему постановлению. Кроме того, г-жа Лышко (жалоба № 50002/16) требует компенсацию упущенной выгоды, которую, по её мнению, она понесла из-за невозможности сдачи земельных участков в аренду в качестве парковочных мест.
116. Также все заявители требуют различные суммы компенсации морального вреда (см. Приложение к настоящему постановлению).
117. Правительство просит Суд отклонить эти просьбы и ничего не присуждать заявителям.
118. Суд с самого начала отмечает, что суммы, требуемые заявителями жалоб № 31686/16, 45709/16 и 50002/16 и указанные в качестве стоимости земельных участков (см. Приложение к настоящему постановлению), не соответствуют стоимости, в которую эти земельные участки были оценены при их приобретении заявителями (пункты 8 и 21 выше).
119. Кроме того, что касается заявления г-на и г-жи Лышко (жалоба № 50002/16) об упущенной выгоде, Суд отмечает, что земельные участки этих заявителей предназначались для строительства коллективных домов, а не для эксплуатации парковки (пункт 19 выше).
120. Что касается всех требований о возмещении морального и материального ущерба, содержащихся в рассматриваемых жалобах, то Суд напоминает, что договаривающиеся государства свободны в выборе средств исполнения постановлений Европейского Суда, которым установлено нарушение Конвенции. С учетом многообразия средств, позволяющих устранить выявленное нарушение, Суд считает, что вопрос о применении статьи 41 Конвенции не находится в стадии рассмотрения в отношении материального и морального вреда. Таким образом, следует зарезервировать этот вопрос и определить последующую процедуру с учетом возможности заключения соглашения между государством-ответчиком и заявителями (пункт 1 статьи 75 Регламента Суда).
B. Frais et dépens
121. Заявители, за исключением г-жи Паншиной (жалоба № 24206/18), требовали различные суммы в счёт компенсации расходов и издержек (см. Приложение к настоящему решению).
122. Правительство просило Суд отклонить эти требования, считая их чрезмерными, излишними и частично необоснованными.
123. Согласно прецедентному праву Суда, заявитель может получить возмещение понесённых им расходов и издержек только в той мере, в какой установлены их реальность, необходимость и разумность их суммы. В данном случае, с учетом имеющихся в его распоряжении документов и вышеуказанных критериев, Суд присуждает суммы, указанные в приложении к настоящему постановлению, плюс любую сумму, которая может быть удержана с этих сумм в качестве налога.
124. Суд считает целесообразным процентную ставку по маржинальной ставке Европейского Центрального Банка, плюс три процентных пункта.

ПО ЭТИМ ОСНОВАНИЯМ СУД ЕДИНОГЛАСНО,
1. Постановляет объединить жалобы ;
2. Признает приемлемыми жалобы, вытекающие из статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции;
3. Постановляет, что имело место нарушение статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции;
4. Постановляет, что нет необходимости рассматривать в свете пункта 1 статьи 6 Конвенции жалобу № 24206/18;
5. Постановляет, что вопрос статьи 41 Конвенции не может быть рассмотрен в отношении материального ущерба и морального вреда, соответственно,
a) откладывает рассмотрение данного вопроса;
b) предлагает Правительству и заявителям в течение шести месяцев со дня принятия окончательного решения в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции уведомить его о любых соглашениях, к которым они могут прийти;
c) резервирует последующую процедуру и делегирует ее председателю по мере необходимости;
6. Постановляет
a) государство-ответчик должно выплатить заявителям в течение трех месяцев с даты принятия окончательного решения в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции суммы, указанные в приложении к настоящему решению, которые должны быть переведены в валюту государства-ответчика по курсу, применимому на дату выплаты, в счет компенсации расходов и издержек, а также любую сумму, которая может быть удержана с заявителей в качестве налога;
b) что с момента истечения указанного срока и до выплаты на эти суммы будут начисляться простые проценты по ставке, равной ставке предельного ставке Европейского Центрального Банка, на дату выплаты, плюс на три процентных пункта ;
7. Отклоняет остальные требования.

Совершено на французском языке и исполнено в письменном виде 16 марта 2021 года в соответствии со статьей 77 §§ 2 и 3 Регламента.
Milan Blaško                                            Paul Lemmens
Greffier                                                          Président